Он будет защищать меня по-любому! – оценила я его сочащийся удовольствием взгляд. – Ему всё нравится…
– Что она натворила? – закатил он глаза.
– Пусть выйдет! – потребовала Алла Сергеевна и обиженно села на своё место.
Катнув по столу ключи, он кивнул мне на дверь:
– Подожди в моём кабинете.
***
– Новая школьная форма? – распахивая глаза, заулыбался моего блядскому виду Илья.
С утра я так и не успела переоблачиться и до обеда радовала одногруппников своим провокационным прикидом.
– У Вики переоденусь, – ухмыльнулась я. – Меня сегодня выгнать пытались, так что пришлось воспользоваться тяжелой артиллерией…
– В кого угодил снаряд? – разглядывал он меня.
– Вообще, била прицельным по паре ханжей, но осколками зацепило многих.
– Не сомневаюсь…– медленно моргнул он улыбающимися глазами.
– Не сомневайся… – так же моргнула я ему в ответ, поддерживая его флирт. – Поехали…
– Ты бы поаккуратнее с этим словом… – зашипел он, открывая мне дверь машины. – Оно у меня еще с первой встречи сменило свое значение.
– Илья, – заулыбалась я. – Ты флиртуешь.
– Никому не рассказывай! – заговорщицки подмигнул он.
– Давай мальчиков до города подкинем? – попросила я, наблюдая как из-под арки КПП вынырнули мои ребята – Немец с Боречкой. – Они на рейсовый опоздали.
– Ну, давай… – выдохнул он саркастически. – Моя добрая девочка.
Ребята особо не сопротивлялись, и уже через пару минут мы выдвинулись в направлении города. Конечно, и оба были в курсе о последствиях моего подвига. Но Немец всё уже выведал между лекциями, а в глазах моего ангела светилось беспокойство и пара вопросов.
– Выдыхай, мой ангел! – подмигнула я ему в зеркало. – Я всё еще с вами и ты всё еще мне должен.
Ангел выдохнул, довольно усмехнувшись:
– Готов платить…
Вспомнив недавний разговор, я быстренько развела его на предварительную встречу с Викторией. Дальше она всё сделает сама – мужчины редко отказывают ей.
Но, видимо, не желая прекращать наш стебный и легкий трёп, Боречка продолжил развивать эту тему:
– А кто будет фотать? – дернул он меня сзади за прядь. – У тебя симпатичный фотограф?
– Вполне! – засмеялась я, поглядывая на улыбнувшегося Илью. – Но думаю, тебя больше впечатлит Полина. Ты как, Илья Андреевич? – отыскала я его глаза в зеркале. – Отдашь Полине обложечку на следующий месяц? Или сам отщелкаешь моего ангела?
– Пожалуй, отдам… – повел он бровью, и уже тише добавил. – Не люблю работать с новичками.
– На меня не жаловался… – в тон ему ответила я, тоже снижая громкость.
Мы встретились в зеркале уже горящими от общего воспоминания глазами и одновременно перевели взгляд на нахмуренного и азартно ухмыльнувшегося Немца, тоже рассматривающего наши игры в зеркало.
– Какая удобная профессия – фотограф! – явно пытаясь зацепить Илью, хмыкнул он.
Легкое недоумение на лице моего мужчины резко сменилось снисходительной усмешкой.
Черт…
Понеслось! – я почувствовала, как внутри Ильи разворачивается, словно пружина, что-то хищное.
– Не жалуюсь…
Его вальяжный голос заставил меня растечься по сиденью, и я неслышно простонала от удовольствия.
– Еще бы ты жаловался!
– Эдипов комплекс… – Илью явно развлекало происходящее.
– Думаешь, я завидую тебе? – начал борзеть Немец, переходя на немного хамоватые интонации. – Мне не нужно оправдывать желание видеть женщину обнаженной своей профессией!
– Комплекс Эдипа уместен в отношенческом треугольнике, когда более низкий по статусу самец, опекаемый более статусной самкой, как ребенок, желая владеть ей, одновременно испытывает враждебные ревностные побуждения по отношению к самцу, находящемуся с ней в одном статусе и предпочитаемому ею. Но вообще акулы психоанализа, утверждают, что данное явление уместно только до пубертатного периода, а дальше переходит в банальную ревность, – с почти неуловимой издевкой в голосе прочитал Илья короткую лекцию. – Ты, как парень одаренный, думаю, быстро сделаешь выводы, и поработаешь над своими комплексами. Или, по крайней мере, прекратишь демонстрировать их так открыто. Желаемая тобой самка их не оценит, – ухмыльнулся он, притормаживая у тротуара.
– На выход! – уловив атмосферу, толкнул в плечо разъяренного Немца мой веселый ангел пытаясь сдержать смех.
Когда двери за ними захлопнулись, Илья перевел на меня насмешливый взгляд:
– Даже «спасибо» не сказал за консультацию!
– Ты такая сволочь! – находясь то ли в шоке, то ли в кайфе, засмеялась я.
– Бывает… – подмигнул он, и, поцеловав мои пальцы, добавил: – Это было немного жестоко, но теперь у него чисто гипотетически будут шансы... Это мой подарок тебе – после этого, он станет для тебя еще более «вкусным».
– Спасибо… – кивнула я оценив.
***
26 октября
Эти выходные мы проводили вдвоем, так как Виктория еще в пятницу уехала по делам из города. Забравшись в кресло с ногами, я выбирала фильм, для просмотра в компании Ильи. До наступления воскресенья формально еще оставалось четыре часа, а это значит – мы пока просто «друзья». Эта концепция, с учетом того, что субботний вечер обычно был просто пронизан эротизмом и игривостью, была, конечно, очень условная, но, тем не менее, почему-то успокаивала его и забавляла меня. Нам обоим нравилась это правило нашей игры:
Вне сессии мы друзья.
Даже особо не скрывая, Илья по полной использовал это правило, чтобы удовлетворить свою иррациональную потребность в заботе обо мне. Когда я настаивала на совместном анализе этого необъяснимого феномена, он всегда съезжал, требуя оставить ему хоть что-нибудь всё еще непонятное мне в его поведении.
И я оставила… Пусть наслаждается! И только изредка, когда он уже совсем переходил границу адекватности «била его по рукам».
– «Запах женщины», «Семь», «Профессионал»… – зачитывала я ему вслух, пока он раскладывал кресло, в которое мы планировали забраться с тарелкой всякой вкуснятины, купленной специально для оформления этого вечера.
– Выбери сама… – наклонившись надо мной, он заглянул в экран, разглядывая избранные мной фильмы.
– Исследуешь меня? – улыбнулась я.
– Скорее перенимаю твой исследовательский инструментарий, – пояснил он тихо. – Папочку потом не удаляй.
– Тогда «Форест Гамп», – выбрала я, прочитав аннотацию.
– Что ты натворила в школе?
Ну наконец-то! – хихикнула я про себя, оценив его выдержку.
– Принародно подарила подшивку горяченьких журналов нашему воспитателю, чтобы меньше интересовалась нашей личной жизнью.
– Почему тебя не выгнали?
– Могли бы! – оценила я еще раз ситуацию. – Но в моей группе поддержки директор, пара-тройка кандидатов-докторов и психолог – я пишу за неё научно-исследовательские эссе в аспирантуру…
– Хороший тыл… – усаживаясь в кресло, прокомментировал он.
– Доктора не за «спасибо» старались! – вспомнила я множество наложенных на меня «епитимий», которые мне еще предстоит отрабатывать до самого нового года. – Имеют меня как хотят!
– В чем интерес директора? – прищурился Илья, как всегда улавливая намеренно пропущенное мной.
– Он мужчина… – развела я руками.
– Осторожней, Анечка…
– Не волнуйся, – успокоила его я. – Он правильный директор – ему и взгляда много…
– Мне тоже много… – выдохнул он чуть слышно, пригубив что-то из темного и ассиметричного бокала.
Бокалы были великолепны…
– Любитель оригинальных сосудов… – прокомментировала я.
Взмахнув бокалом в мою сторону, он утвердительно кивнул и пригубил его снова. Его глаза на пару минут расфокусировались и палец обрисовал овальный темный обод.