– Я скучала… – шепнула она, – И хотела тебя…
– Мне кажется, я тоже… – ухмыльнулась я в ответ, пробегаясь рукой по ее груди и ощущая, как под пальцами немного спружинил ее напряженный сосок.
– Ты маленькая соблазнительная дрянь… – щипнула она меня за задницу, когда я юркнула вперед нее в гостиную.
Уворачиваясь от ее рук, я со смехом прокрутилась вокруг себя и тут же врезалась во что-то твердое и мягкое одновременно. Вернее, в кого-то, потому что на меня тут же полилось что-то прохладное, и крепкие руки подхватили меня за талию, так как от удара по инерции я полетела в сторону. К ногам на ковер шлепнулись бокалы.
Инстинктивно хватаясь за руки моего партнера по аварии и спасителя в одном лице, я оказалась прижатой к нему спиной. Его торс был твердым и рельефным. Несмотря на то, что моя оголенная после шалостей Виктории грудь была облита чем-то холодным и липким, мне было комфортно в его объятиях, и я вдохнула запах… знакомый… тот самый.
– Здравствуй… Аня, – раздался мягкий знакомый голос возле моего уха, и руки сжали меня чуть сильнее. На секунду. Но тут же начали медленно отпускать, – Думаю, тебе стоит застегнуть кофту.
Увереннее встав на ноги и все еще держась за его руки, я встретилась глазами с угорающей над нами Викой и тоже захохотала вместе с ней.
Илья, видимо, не дождавшись моей инициативы, плавно потянул за собачку вверх, закрывая мое случайное декольте, и отпустил меня.
– Я насквозь мокрая и липкая! – фыркнула я, беспомощно глядя на Вику.
– Джакузи? – подняла она бровь.
– Да! – простонала я, – Но только с тобой!
Илья присел, поднимая бокалы и посматривая исподлобья на Викторию. Я вспомнила его заморочки и решила немного поиграть.
– И с Ильей Андреевичем!
– Илья… – стрельнула в него глазами Вика, – Сделай нам ванну…
– Желтый, Вика… – он просверлил ее серьезным взглядом.
– Но ведь не красный! Да ладно! Только топлесс… – захихикала она, – Мы все будем в трусиках!
– Вот уж не сомневайся! – тихо шикнул он и понес пустые бокалы в сторону кухни.
Обхватив за талию, Виктория потащила меня в спальню.
– Почему желтый? И красный? – спросила я, ничего не поняв из их разговора.
– Ммм… Красный - значит «стоп», желтый – «я подумываю, чтобы сказать стоп…, поэтому медленнее и аккуратнее, я прислушиваюсь к ощущением и не уверен, что они мне нравятся». Как-то так.
Ах, значит, неуверен, что понравится?! – завелась я.
Подхватывая меня под коленку, Вика плавно толкнула меня в грудь, заставляя упасть на кровать, и тут же запрыгнула сверху, опять расстегивая мою толстовку.
– Сегодня ты – «Мартини», Анечка! – заскользила она языком по моей коже, и я расслабилась, позволяя ей ласкать мою грудь. – Малышка… – отстранилась она, – Ты тоже в любой момент можешь сказать «Красный», или «Желтый»…
Мне не терпелось снова ощутить ее губы на моей коже, и я открыла глаза, встретившись с ее изучающим взглядом.
– Твои глаза такие зеленые, Вика,.. – замурлыкала я с улыбкой, – что мне хочется говорить только «Зеленый»… – она захихикала, возвращаясь к нашим шалостям.
Немного подумав – их отношения с Ильей не были мне полностью понятны – я добавила:
– Но… Вик! Ты тоже можешь сказать сегодня «Красный»…
Она замерла и уткнулась кончиком своего носика в мой, не прекращая нежно пощипывать мой сосок.
– Анечка… Я тебе даже «Желтый» не в состоянии сказать… Ты, блять, себе даже не представляешь, что хочется сделать с тобой, когда ты… Ну вот такая… – прищурилась она, подбирая слова, – Я нахрен влюблена в твой внутренний беспредел! – она оседлала меня, расположив обе руки на моей груди, – Я шла годы к этому состоянию, а ты родилась такой! Я женюсь на тебе…
Мы захихикали, и я пробежалась руками по ее бедрам вверх, как она делала это в студии со мной, и нажала большими пальцами ей на перешеек коротких шортиков, наблюдая за ее реакцией. Её дыхание сбилось, и она сдавленно застонала, улыбаясь мне.
Мне понравилась эта маленькая власть…
– А может, и замуж за тебя выйду… – задумчиво добавила она.
– Девчонки… – я не видела его, он был где-то за ее спиной, в дверях. Пауза немного затянулась. Мы с Викой шкодливо улыбались друг другу, ожидая продолжения. – Ванна готова…
– А ты? – пискнула Вика, зажмуриваясь, и меня тряхнуло беззвучным смехом.
Илья не прокомментировал ее выпад и, видимо, удалился.
Стащив с меня штаны и оставив топлесс, Виктория быстренько скинула с себя всё лишнее, оставшись в одних маленьких черных трусиках. Почти в таких же, как и у меня. Пока она крутилась перед зеркалом, я щелкнула их резинкой, оттянув ее пальцами, и выскочила из комнаты.
Ванна была плавной треугольной формы, и мы развалились каждый в своем уголке, соприкасаясь только ступнями и щиколотками. Мы млели и играли с пеной, почти ни о чем не разговаривая, только перекидываясь короткими фразами. Вода была горячей…
Вика с Ильей, судя по запаху, примешивающемуся к пенному парфюму, цедили что-то спиртное из бокалов, у меня в руке был какой-то безалкогольный сладкий коктейль с лимонным вкусом. Развлекаясь с Викой мы, вытащив из воды ноги, столкнули их ступнями прямо в центре нашего треугольника и лениво толкались пальчиками.
Вики объясняла нам свою идею с очередной фотосессией для журнала, которая должна была отразить его новую концепцию. К концу она запуталась, совершенно всё смешав в своем, моем и, наверняка, его мозгу.
Мы нахмурились в попытке найти логику в ее слегка пьяном сбивчивом объяснении.
– Вик… Ты раздели четко обстоятельства, идею и цель… – попросила я, пытаясь перевести ее логику на знакомый мне язык шахмат.
– Еще раз… – пробормотала она, – для особо одаренных, пожалуйста…
– Ну, ты мутишь сейчас какую-то комбинацию… – начала я, – это необходимо, потому как случились определенные обстоятельства – это обстановка. Опиши… чтобы мы догоняли. У тебя есть идея – способ осуществления комбинации… Какая? Ну и озвучь цель – чего хочешь добиться, замутив именно эту комбинацию... Потому, что мой мозг уже взорван твоей неразберихой…
– Ооо… – протянула она, захихикав, – Это завтра! Выключай мозги, Анечка…
– Подскажешь, где волшебная кнопочка? – поддержала я ее смех, подмигивая.
– Ты играешь в шахматы? – он посмотрел на меня в первый раз за все время, пока мы были в Джакузи, и атмосфера резко поменялась.
– Теперь редко… – я достала пальцами дольку лимона и обсосала ее, зажмуриваясь от кислоты, сводящей челюсти, – но теорию люблю…
Он улыбнулся – открыто, во все тридцать два. И чуть заметно покачал головой.
– Что такое? – стрельнула я в него глазами.
– Ты… – он немного махнул бокалом, – сложно предсказуема…
«Сложно» – мне понравилось, «предсказуема » – нет… И меня понесло!
– Илья… – его задумчивый взгляд снова сфокусировался на мне, губы чуть заметно улыбались, – Я хочу задать вопрос…
Он немного поерзал, изменяя позу, и меня затопило приятное ощущение предвкушения его эмоций. В паху резко заломило от возбуждения.
– Хорошо, – его ноздри дернулись от глубокого вдоха. Почувствовал подвох?
– Почему ты не сказал «красный», когда Виктория ласкала меня при тебе?
Его глаза округлились, а челюсти сжались, прокатив мышцы под кожей лица. Я невозмутимо пялилась на него, ожидая ответа. Виктория, прыснув, зажала пальчиками нос и с головой ушла под воду.