В ответ наслушалась от Лёши всякого, разбила его телефон, какую-то кружку с дурацким смайлом – не было такой раньше, «эта» наверняка приволокла. Лёша сперва конфузился, но за разбитый телефон тоже взвился, попытался вытолкнуть Юльку на лестницу. Подключились девчонки, которые поначалу смущённо топтались в прихожей. Визжали, царапались.
В конце концов, утихомирили их соседи, пригрозившие вызвать наряд.
– Нихрена себе у вашей лавстори финальный аккорд, – потирая ушибленное запястье, качала головой Неля, когда с вещами брели вчетвером обратно на остановку. – Насмотришься вот так – и, честно, не захочешь никаких отношений.
– Ну не все же такие козлы, как Степнов, – резонно заметила Светка.
– Может, и не все, но на лбу-то ни у кого не написано, козёл он или нет.
– Юльчик, – Надя тронула Юльку за плечо, – не расстраивайся ты так. Тебе надо переключиться на кого-нибудь другого.
***
Переключаться ни на кого не хотелось. Хотелось, чтоб было, как раньше. С Лёшей. На остальных даже глаз не задерживался.
И вообще, всё стало казаться неинтересным и бессмысленным. Ничто не волновало. Всё, вообще всё – до лампочки.
Вон девчонки чуть ли в припадке не бились от страха – так боялись завалить сессию в своём педе. Притом усердно зубрили часами напролёт, клепали шпоры, гоняли друг друга по билетам. Юльку же вся эта суета не трогала абсолютно.
И тем не менее сессию худо-бедно она сдала – сама, правда, не поняла, каким таким чудом. Впрочем, сдала – это неоправданно громкое заявление. По двум из трёх экзаменов просто получила тройку на отвяжись. С третьим – самым сложным – фантастически повезло: препод, что обещал всем прогульщикам устроить на своём экзамене праздник общей беды, внезапно подцепил жестокий вирус, и его заменили на другого, незнакомого, беспечного и ленивого. Тот не стал утруждать ни себя, ни свалившихся на его голову чужих первокурсников, и щедро отвесил всем «хорошо» и «отлично».
6
Вечером пили дешёвое коробочное вино. Девчонки наперебой делились впечатлениями и сплетнями, в лицах пересказывали какие-то моменты, хохотали. Только Юлька молча цедила приторно-терпкое пойло, не выпуская из рук телефон.
– Заберите кто-нибудь у Аксёновой сотовый, – предложила Неля. – А то сейчас начнёт строчить Степнову смс-ки.
– Вот ещё! – вскинулась Юлька. – Нафиг он мне сдался – писать ему!
– Все пьяные так делают.
– По себе судишь?
– А пойдёмте в клуб, – предложила Светка.
– Вы идите, а я – пас, – отказалась Юлька. После вина её слегка развезло.
– Нет уж, – подключилась Надя, – ты идёшь с нами. Даже не спорь! Во-первых, сессию сдали – грех не отметить такой повод. А во-вторых, тебе надо с кем-нибудь познакомиться, а то так и будешь страдать.
– Не хочу я ни с кем знакомиться.
– Лучше, конечно, убиваться по этому придурку-Степнову, пока он там развлекается вовсю со своей новой, да? – хмыкнула Неля. – Что-то ты совсем, Аксёнова, размякла. Не узнаю тебя. В какую-то унылую лохушку превратилась. Неужто один раз получила от ворот поворот и сразу комплексами обросла? Или боишься, что больше никто на тебя не взглянет?
– Что ты несёшь? – разозлилась Юлька. – Подцепить кого-то вообще не проблема, только мне это неинтересно. А ты бесишься, потому что Лёшка тебе тоже нравился, а выбрал он меня.
– Ну в итоге не тебя он выбрал, допустим.
– Девочки, девочки, брейк! Не ссорьтесь, – встрепенулась Надя.
– Да никто не ссорится, очень надо, – фыркнула Неля. – Просто удивляюсь, куда у людей гордость девается. И не только гордость. Месяц с лишним уже по Степнову ноет.
– Да хоть год, тебе-то что? – огрызнулась Юлька.
– Да хоть сто лет ной – мне пофиг. Просто раньше ты на человека была похожа, а сейчас в какую-то размазню превратилась.
– То есть пойти в клуб и кого-нибудь подцепить – это, значит, снова стать человеком?