— Папа карты разблокировал… — как бы между прочим сказала Марина, стоя ко мне спиной.
— Да? — как можно спокойнее произнесла я. — Хорошо.
— Это ты его попросила?
— Нет.
— Правда? — Марина обернулась ко мне. И столько было в её взгляде надежды, что я невольно закусила щеку, что бы не застонать в голос.
Какой же Саша подлец… И ладно бы он предал только меня, но ведь он предал и наших детей. Таких замечательных, таких родных.
— Да, Марин. Правда. Я не просила его об этом, более того, он у меня в чёрном списке.
Марина сразу же сникла, а я побыстрее добавила, — Он любит вас с Максимом. Просто он…
— Предатель! — обиженно хмыкнула дочь.
— Предатель, да. — Я согласно кивнула подошла к ней. — Но не все в жизни белое и чёрное, дочь. В любом случае, он ваш отец и судя по тому, что разблокировал карты, не самый плохой отец.
— Я так злюсь на него! — дочь всхлипнув прижалась ко мне. — Вот почему так? Как он мог?
— Бог ему судья. Не мы. И ты правильно делаешь, что злишься на него. И можешь даже позвонить ему и все высказать. — я поцеловала её и прижала крепче. — И все же он твой отец. Вот такой вот… Другого то нет. — улыбнувшись, посмотрела на дочь. — Я не обижусь на тебя за то, что ты захочешь с ним общаться.
— Ты самая лучшая мама на свете. — Марина с облегчением выдохнула.
А мне стало грустно. В этой дикой ситуации с изменой Саши, самыми пострадавшими оказались наши дети. И как же хорошо, что они уже такие большие. Не представляю, что было бы с ними, будь они меньше. И Максим, и Марина любили отца. Он конечно не самый идеальный отец в мире, но он единственный их отец. Марина, как девочка и как младшая получала от него любви больше, чем Максим и глядя сейчас в её печальные глаза, мне хочется побить Сашу за то, что он с нами со всеми сотворил.
Ночью, лежа в кровати, я снова и снова перебирала в памяти все, что произошло в моей жизни за последнее время. И все же так не нашла ответа на свой самый главный вопрос.
«Почему так случилось с нами?»
Наверно нет однозначного ответа на этот вопрос. Просто нет.
Кто виноват? Я искала вину в себе и не находила. Ну не чувствовала я себя виноватой в измене мужа. Это было только его решение и соответственно это только его вина. Только вот, удивительное дело, виноват он, а разгребать приходится мне.
Глава 14. Дежавю оно такое...
Александр
«Дежавю. У меня дежавю.»
Устало вздохнув, он встал с кровати и взяв подушку, пошёл на диван.
Маша как храпела, так и продолжила храпеть. С трудом устроившись на неудобном диване, он закинул руки за голову и хмуро уставился в потолок.
«Круто ты попал, Александр Николаевич! Очень круто!»
Пока он задыхаясь от любви и страсти мял мягкое, белое тело Маши, она собирала на него компромат. И как умело собирала! Глядя ему в глаза, томно вздыхая, краснея и закатывая глаза от страсти она методично готовила ту самую секретную папочку, которая сейчас позволила ей крепко ухватить его за яй... в общем, крепко ухватить. Откуда только столько мозгов у дурочки?
Александр криво усмехнулся и покачал головой. Нет… Маша далеко не дурочка. Маша пиранья. Сожрёт и не поморщиться. Это он дурак. Старый, слепой дурак…
Жил же себе спокойно. Хорошо жил! Вкусно, чисто, красиво… Купался в уважении жены и детей и вот на тебе, поменял все на это вечно жрущее существо. И как он раньше не замечал в ней этих её хищных ноток? Этого хитрого, расчётливого взгляда? Как мог повестись на эти пышные прелести которые, кажется с каждым днем становятся все пышнее и пышнее.
Он снова покачал головой. Не понятно. Ему все это было не понятно. Сейчас Маша ничего кроме омерзения в нем не вызывала.
Какой сладкий пирожок? Какое яблоко? Это арбуз, а не яблоко…
Не в силах уснуть, Александр сел на диване.
«Не может быть такого, что бы не было выхода! Выход должен быть… Обязательно должен быть выход!»
Это он сейчас прогнулся под Машу, согласился со всеми её условиями. Это он сейчас сделал вид, что принял её требование вернуться. Но! То самое хитрое но! Он не сдался! Он тоже не дурак и умеет просчитать свои ходы, просто с Машей он промахнулся. Мозги стекли вниз. Как же! Молодая, красивая влюбилась в него. Пфф… Расчетливая дрянь она, а не влюблённая барышня. Все просчитала. Как она ему предъявила все его левые счета! Да, грешен. Баловаться левыми схемами. Получал, так называемые, откаты от поставщиков, проценты за сделки… А как иначе то? Хочешь жить, умей вертеться. Он и вертелся.
«Довертелся, блин!», Александр досадливо поморщился.
Все ведь собрала, все его контакты. Если все это всплывёт, то его как минимум уволят по статье, а как максимум посадят. За мошенничество. Пришлось идти на поводу у этой хищницы. Возвращаться под её бок.
Александр тяжело вздохнув, пошёл на кухню попить воды. Не спалось. Смешно признаться самому себе, но его мучила совесть. Наверно только сейчас он в полной мере осознал все, что натворил. И как подло бросил Оксану и как предал детей. Своих же детей! Тех, кого он нянчил с рождения… Вместе с Оксаной не спал по ночам, когда у них резались зубки, вместе с Оксаной стоял на первой линейке, сжимая маленькую ладошку сначала сына, а потом дочери…
Он снова тяжело вздохнул. В груди закололо. Тревожно закололо, маятно…
«Сердце!», испуганно схватился он за грудь. Умирать не хотелось. Хотелось жить. Жить полной грудью! Разобраться с Машей, выбраться из той ямы в которой он по своей глупости оказался и постараться вернуть семью. Первый шаг к этому он сделал. Должна оценить Оксана его щедрость! Он отдал ей дачу и на квартиру не претендует. А мог бы, между прочим. Мог! Так ему и адвокат сказал. Ремонт то он там делал. Хороший ремонт, качественный. Он вполне мог его предъявить Оксане. Но не стал. Уступил ей все… Правда деньги со счетов снял. На всякий случай положил все деньги в банковскую ячейку. Слава богу, он тогда не завершил покупку квартиры. А ведь хотел… Уже и первоначальный взнос сделал. Думал купить хорошую трёшку и жить там с Машей. Бррр… С этой пираньей только совместно нажитое потом делить. Съест и не подавиться…
Выпив лекарство, он побрел обратно на диван. Не удобно конечно на нем спать, но хоть не храпит никто под ухом…
Утром боль в груди усилилась настолько, что стало больно дышать. Александр лежал на диване, не в силах пошевелиться и едва не плакала от страха и отчаяния. Умирать не хотелось. Было очень страшно и одиноко. Из спальни доносится богатырский храп, подсказывающий, что он может так и умереть здесь, на диване, совсем один. Один… брошенный всеми. Он потряс головой и предательская слеза стекла по щеке.
“Оксана…" прошептал он с отчаянием. Он ушёл тогда, сбежал, не желая помочь жене, а сейчас сам лежит здесь, на неудобном диване и чувствует дыхание смерти. Вот он, бумеранг судьбы!
“Я не хочу умирать! Не хочу! Помоги мне, Господи!”, молился он, беззвучно шевеля губами.
Так глупо умереть, в самом расцвете сил. В чужой квартире, на неудобном диване… Это так нелепо и обидно, что он тихонько завыл, скипя зубами от боли.
— Пусечка… Что за звуки? — наконец в дверях появилась заспаная Маша. — Ты чего скрипишь зубами? Бабуля говорила это глистов. Надо тебе дать лекарство от паразитов…, — зевая и почесываясь она пошла на кухню. — Пусечка! Ты что, даже завтрак нам не приготовил?! — через минуту в дверях снова появилась её заспанная физиономия.
Александр простонал, не в силах пошевелиться.
— Пусечка? — наконец до Маши стало доходить, что с Александром что-то происходит. — Ты чего разлегся то?
Александр постарался простанать громче и чуть закатил глаза. Это сработало.
— Пусечка? — встревоженно запричитала Маша, наконец то подходя к нему. — Ты что? Помирать собрался? — она похлопала его по щекам. — Эй! Пуся! Не смей умирать!