— Дальше начинается крыло принцесс, где также имеются гостевые покои для их подруг. В том числе и Оливии, — Матильда мило засмущалась и потупилась, водя носочком туфельки по паркету — этакая картина невинности.
Из-за арки необходимого Листочку коридора донеслись громкие и возбуждённые голоса, и служанка отреагировала тонко и правильно: схватила эльфа за руку и уволокла в неприметный, очень тесный, но скрытый портьерой уголок.
Его ладонь, собственнически прижатая к груди, жаркое дыхание, ворвавшееся в рот, и целеустремлённая коленка, раздвигающая его ноги, совершенно мешали слушать, что происходит там, снаружи. Понятно, маска невинности сброшена за ненадобностью. Эльф, в принципе, был не против — по его же когда-то, пусть и по пьяни утверждению, он мог бы осчастливить большинство женщин соответствующего возраста и внешнего вида; ну, пожалуй что, половину на Веринии, — уточнил он всё-таки тогда, задумавшись, но… Впрочем, ни с чем не сравнимое громкое бряцанье оружия, возгласы боли и ругательства, предсмертные хрипы всё-таки прорвались в затуманенное сознание девушки, после чего она пискнула и испуганно, совсем не нежно впилась в эльфа. Во всяком случае, руки Листочка и губы (а это немаловажно, ибо автоматически освобождалось зрение) оказались свободны, и он попытался продвинуться на пол локтя к заветной щёлочке между портьер, но был безжалостно остановлен упирающейся и мычащей истерически в грудь Матильдой.
Листочек вздохнул и стоически воздел глаза — только терпение спасёт мир. Вздохнул полной грудью ещё раз, ощутив неясную мокроту сквозь рубаху, поднял руку и несколько раз провёл по голове девушки.
— Ну-ну, успокойся… Всё уже прошло.
И это была не просто форма речи. Ужасные звуки в коридоре почти прекратились (почти, потому что кто-то тяжело и с хрипом дышал), но всё равно, чтобы отцепить от себя Матильду, понадобилось время — по дюжине ударов сердца на каждый кулачок и отжимание от груди сопливой мордашки…
Только трупы — краткое описание увиденного. Пятеро ещё недавно здоровых и вполне довольных жизнью мужчин, что характерно — агробарцев. Два гвардейца и троица из вошедшего недавно пехотного отряда грифонов — лягушатников РоАйци.
— Жди меня здесь, — обратился он к настороженно притихшей служанке. — Я скоро приду, — попытался добавить в голос уверенности и ободряюще улыбнулся.
Судя по неизменившимся застывшим зрачкам, девушку ему обмануть не удалось. Да и не мудрено: виденная удар сердца назад картина застывших в неприродных позах, будто сломанные куклы, людей, чёрно-алые росчерки на светлых стенах и неподвижных телах могли вдохновить какого-нибудь больного подвальных дел мастера, но не его, эльфа, которого привлекала эстетика картин жизни, а не смерти. Несмотря на невольное ремесло наёмника, то есть существа, потенциально несущего смерть, причём за деньги.
— Да, напомни мне, где находятся покои леди Оливии? — поинтересовался сухо и деловито — нечего разводить долгие проводы и давать повод для следующего водопада слёз, параллельно собирая лук, открывая колчан, застёжку на рукояти меча — в общем, проводя манипуляции, впоследствии должные сохранить жизнь.
Выслушав девушку и уяснив направление, он вышел из укрытия.