— Ну я рада за других. Но культура тоже необходима. Каждый выбирает свой путь.
— Культура — это развлечение.
— Культура — это броня от собственной агрессии.
— Чего? Ты что, возомнила себя лучше других?
— Прости? — вытаращила на него глаза Алёна.
— Ну ты гений, что ли, чтобы думать, что ты напишешь стихи и все будут их читать. Пушкин, что ли? Такими рождаются.
— Ясно. — захотела закончить разговор Алена, понимая, что спорить бессмысленно, но он всё никак не отставал.
— Ну с тобой всё понятно, в Москву эту поедешь к своим художникам и петухам. Думаешь, что здесь все быдло, да, для тебя?
— Я этого не говорила.
— Ну ты так думаешь, но в Москве ты будешь чужой. Это не твой город.
— Это наша столица.
— С чего это?
— С того это.
Вера и её парень увидели, что у ребят разговор идёт не в нужное русло и решили присоединиться к ним. Тем временем наступал вечер. Солнце было где-то за кучерявыми облаками. Девчонки почти высохли и вскоре собирались одеваться. Всё вокруг потускнело, и тишина убаюкивала Алёну. Вот и прошёл её единственный выходной. Завтра опять торчать в магазине, и она не знала — радоваться ей или загонять себя в тоску. Две половинки леса хотели перепеть друг друга. Вера разговаривала со своим молодым человеком, а Алена, обняв коленки, вслушивалась в пение птиц, пока их не перебил проезжающий катер.
Это плыли Стародубцевы. Ребята, с которыми были Вера и Алена, сразу оживились и стали кричать им непристойности. Алёну опять впечатлили братья. Она увидела их строгие лица. За рулём стоял Алексей, а Митя облокотился к парапету. Когда они услышали оскорбления в свой адрес, то повернулись на них. Они ничего не ответили, лишь одарили грозными взглядами. Алексей заприметил Алёну и быстро поймал её глаза. Внутри снова всё задрожало. Катер прошёл мимо, скрылся за поворотом.
— Придурки. — сказал парень Веры.
— А вы слышали, что вчера они подстрелили какого-то парня на набережной? — сказала Вера
— Да, один из них выстрелил ему в ногу, у парня кость сломана.
— Ужас какой!
— Да им-то что? Делают, что хотят. Им за это ничего не будет. У их отца здесь всё куплено. У них и крыша есть. Живут здесь и жируют, пока другие голодают.
— Тогда зачем работать на катере, если жируешь? — верно подметила Алёна.
— Ой, да прям обработались, работнички. Это катер для шлюх, которые спят с ними ради денег. — сказал свою теорию второй парень.
— Тебе это откуда знать? — спросила Алёна.
— Это все знают.
Разговор их ни на чем не кончился. Вера со своим молодым человеком ушла переодеваться, забрав с собой вещи, оставив Алёну с другим парнем наедине. Они пообещали в скором времени вернуться. Алена надела шорты и футболку уже на высохший купальник. Собрала свою сумку. Они оба находились в полной тишине. Разговаривало только течение реки, которое усилилось, и пение птиц в лесах. Ветер сильно заярился. Стал шелестеть листьями. Шершавить воду. Гнать облака. Начинался дождь. Алена босыми ногами ходила по холодному песку, держа в руке свои шлепки.
Веры всё не было. Она опять села на полотенце, и парень подсел к ней. Что-то ей подсказывало, что подруга уже не придёт. Пора возвращаться домой. Но самое наивное в Алене ещё продолжало убеждать, что нужно подождать. Она снова обняла свои ноги. Зарыла пальцы в песок. Положила голову на коленки и смотрела, как вода бежит мимо дощатого пирса. Рядом стояло тщедушное деревце, которое было ничем не примечательно, на него перекинулись блики от солнца и реки. Вдруг оно заговорило. Зашептало вместе с ветром. «Алена…Алена, это я — твое сердце». Алена завороженными глазами смотрела на него.
Парень приблизился, но Алена не шевелилась. Он слегка прижался к её плечу, а потом положил руку ей на ляжку. Сильно сжал. Алена его оттолкнула, но он схватил её. Тут Алена поняла, что он её скручивает, но как-то слегка. Он ничего не говорил. Всё делал молча.
Алена толкнула его и выбежала в лес. Она оказалась в коридоре. Ветки деревьев наклонялись друг к другу и сплетались. Получался такой ветвистый архивольт. На земля выпирали корни. Можно было ударить об них пальцы, если идти босиком. Темно. Алена вспомнила течение реки и пошла по направлению к дому. Она была уверена, что он за ней не пойдёт, и когда она об этом подумала, то сразу же оказалась схваченной.
Она оказалась под тяжестью его тела. Одна рука была скручена назад, другой она хваталась за землю, будто хотела перевернуть её наизнанку. Ноги он ей придавил коленками и пытался стянуть шорты, но она со всей силой прижалась к земле. Он запустил руки под футболку, вдыхая запах её волос.