— Даже соблазна нет потерять контроль снова? — Дерево затряслось в руке Спенса.
— Нет.
— Быстрый ответ.
— Мне не нужно думать об этом.
— Просто... — Спенс ковырнул дерн под ногами, глядя вниз.
— Я понимаю. — Остин обхватил рукой бицепс брата. — Я согласен.
Он провел их через ад и нанес вред своему телу. Даже сейчас, когда он направлялся к холодильнику во время игры, все разговоры стихали. Это было похоже на коллективную задержку дыхания, пока он не возвращался с банкой содовой.
— Несмотря на все это дерьмо, я хочу, чтобы это подействовало на тебя, — сказал Спенс.
Часть Остина раздумывала, обвиняет ли его брат за смертельное падение Кэрри... он отказывался продолжать мысль.
Остин один нес вину на своих плечах. Он заказывал выпивку и съехал с дороги. Ему некого было винить за свою глупость, кроме себя. Но он не был уверен, что Спенс думает также.
— Вот почему ты согласился поехать со мной? Сочетая присмотр и поддержку?
— Ты бы для меня сделал так же.
— Тогда ты должен знать, что я не уеду, пока она не согласится вернуться домой со мной.
Спенс покачал головой.
— Тебе лучше поработать над своими навыками, потому что пока я поставил бы тебе только “D”(«двойку»).
— Эй, я только начал.
***
Девять часов и три чашки кофе спустя Кэрри сидела за своим рабочим столом и пыталась не смотреть на улицу. Она не виновата, что в окно позади ее компьютерного монитора было хорошо видно участок с деревьями через дорогу. Ну, это если ссутулиться, наклонить немного голову и посмотреть в пространство между ее часами и подставкой для ручек. Ей приходилось немного прищуриться, но у нее не возникало никаких проблем с тем, чтобы увидеть Остина, когда он разгуливал под фонарями.
Медленные шаги его ног. Уверенность, с которой он стоял, расправив плечи и засунув руки в задние карманы. Остин говорил, а широкая улыбка не сходила с его губ. Она должна была предугадать последнее, но, зная его, улыбка была гарантирована. Он быстро двигался по участку, поздравляя покупателей и без отдыха перекладывая деревья из кучи в машины.
Кэрри так сильно скучала по нему. Часами могла смотреть, как Остин работает, слушать его низкий голос.
Но теперь у нее были другие приоритеты, которые он отказывался понять и разделить. Несмотря на долгие часы, кипа работы, казалось, никогда не закончится. Она взглянула на открытые перед ней файлы. Ей нужно было закончить летние образовательные программы музея, получить контракты для художников и инструкторов, которые будут заполнять расписание. Слишком много волокиты, и нужно уложиться к сроку. Она должна опубликовать договора, напечатать листовки и сделать рекламу. Музей зависел от дополнительных доходов, наряду с пожертвованиями и грантами, чтобы заплатить за особые экспонаты.
Да, никакого давления.
Черные чернила расплывались на странице перед ней. Она потерла глаза, надеясь сконцентрироваться. Но ее взгляд перемещался на улицу, а желудок делал сальто.
Теперь он был полон решимости, преследуя ее здесь и оставаясь рядом, но как долго это продлится? Месяцы назад она дала ему шанс поехать с ней и воплотить в жизнь ее мечту, а Остин велел ей уезжать одной. Находиться здесь сейчас в его случае было сочетанием эгоизма и одиночества, а она не хотела быть даже частью этого.
У него были работа и жизнь в двух часах езды отсюда. Из того, чему Кэрри стала свидетельницей утром, он, казалось, ни на дюйм не приблизился к тому, чтобы принимать участие в ее жизни, он не понимал. Остин думал, что сможет дождаться ее, и верил, что у него хитроумный план. Такой же хитроумный, как удар кирпичом по голове.
Но он был здесь. Всего шесть непреодолимых шагов от него. И месяцы порознь нисколько не потушили пожар внутри, который без конца сжигал её. Кэрри знала, как убивает печаль. Остин не изменится, устанет от ожидания, уедет, а ее душевная боль снова усилится. Единственным выходом для нее было выйти из затруднительного положения и не доверять тому, что видишь.
Остин не изменился, а она не готова вернуться домой на его условиях. Это оставляло мало возможностей для компромисса. Нет, он даже не понимал её слов.
Кэрри взглянула на свой мобильный телефон. Четыре звонка ее коварному брату, чтобы выяснить его роль в этом бардаке, и все отправлены на голосовую почту. Митч спрятался. Трус. Посмотрим, как ему понравится, если она будет звонить каждый час, пока брат не ответит.
Кэрри взяла телефон, и палец остановился над значком камеры. Она нажала. Прокручивала фотографии, пока не нашла, что хотела, единственное, на что она смотрела почти каждый день. Остин в страховочном снаряжении выглядел, словно он на дереве в километрах над землей.
Кэрри прочертила контуры его тела и улыбнулась, вспоминая тот весенний день. Остин напевал какую-то глупую выдуманную мелодию, покачиваясь из стороны в сторону. Беззаботный поступок успокоил ее подскочившие нервы, заставляя забыть об опасности, которая как раз входила в его планы. Но это было то, что ему не удалось.
Кэрри приняла его таким. Она просто хотела, чтобы Остин сделал бы то же самое для нее.
Глава 3
Спенс закончил закреплять деревья с правой стороны участка, после чего вытер руки о свои штаны.
— Она так и не вернулась сегодня.
— Спасибо, что подчеркнул очевидное. — Как будто Остин нуждался в этой новости.
На каком-то уровне он знал: просто увидеть его будет недостаточно, чтобы Кэрри осознала, что совершила ошибку, и прибежала обратно к нему... но можно же парню помечтать? Господь знает, как много он сделал, чтобы приехать к ней.
Остин перетащил сетку через последнее дерево на своей стороне, опустившись на колено, чтобы закрепить проволокой веревку вокруг ствола и защелкнуть замок. Поскольку он не планировал спать на улице в холод, то должен был убедиться, что закрепил все на ночь. Два охранника прогуливались по краю участка, чтобы позаботиться об остальном.
Наконец, тщательно осмотрев проделанную работу, он встал и взглянул на многоквартирный дом Кэрри. Остин не был внутри и понятия не имел, какое окно принадлежит ей, но беспокойство колотилось в его желудке последние несколько месяцев, образуя раны. Находиться так близко к ней помогало ослабить тревогу, пульсирующую в нем.
Кэрри не приняла его обратно, но смогла бы. Ему просто нужно время, чтобы убедить ее.
— Ещё не поздно сократить потери и вернуться домой. — Надежда отразилась в голосе Спенса, когда он занял место рядом с братом.
Остин отверг эту линию мысли прежде, чем ухватиться за нее.
— Это только первый день.
— Я не уверен, что остальные дни будут лучше.
Остин обратился к Спенсу, полунахмурившись: — Ты не силен в штуках с братской поддержкой.
— Как насчет этого? — Спенс повернулся вокруг, закрывая Остину вид на здание. — Почему бы тебе не подняться в ее квартиру, извиниться за то, что был большим ослом, и покончить с этой пыткой?
— Ей нужна романтика.
У Спенса расширились глаза.
— О чем, черт возьми, ты говоришь?
— Женщины любят подобное дерьмо. — Сказанное заставило голову Остина склониться, но необходимо принять удар сейчас, чтобы потом сделать свою женщину счастливой. Может быть, это цена, которую ему нужно заплатить за то, что был таким легкомысленным, когда она просила его поехать с ней в О.К. (Округ Колумбия).
Спенс сложил руки на груди.
— Опиши, что значит романтика.
— Ага, вот здесь в моем плане пробелы.
— Я так и подумал.
Остин проигнорировал ухмылку брата и продолжил тему.
— Она думает, мне все равно. Мне нужно показать ей, что нет.
Спенс откинул голову назад и рассмеялся.
— Нелепо.
Да уж, его брат умрет, если продолжит в том же духе.