- Магия там работает. Идешь метров сорок, потом направо, еще двадцать, налево и через пару шагов выход. Открывается пинком по рыжеватому камню. Или кодовой фразой, которую я не знаю. Но у меня пинок всегда работал.
Светлый смерил нас таким взглядом, что, не будь мы закаленными жизнью, устыдились бы. А так, я лишь хлопнула ободряюще по спине, а брюнет пожал плечами, мол, сам виноват, что пришел сюда.
Анриэль вздохнул, и, услышав близкий взрыв, сосредоточился на открытии портала. Для нас. Нет, ну а как бы мы выбрались? Эндрио метнулся к стене, по ней побежала сверкающая молния, устремляясь дальше. Я увидела в ней руну, и заломила вопросительно бровь. Он пояснил.
- Активировал перенос библиотеки.
Ну, круто. Интересно, как он достиг такой силы рун? Или покрыл ими всю комнату?
Проход замерцал, расползаясь и стабилизируясь. Кидаю прощальный взгляд на герцога и делаю шаг к порталу. Второй. Третий. В голове знакомо щелкает.
***
Эльфийский владыка хмурится, читая донесения из цитадели. Прекрасный план накрылся из-за того, что он слишком доверял этому темному мальчишке. Не надо было допускать его к работам. Когда он догадался о своей участи? Когда решил предать его? Ну ничего. Вторая цитадель функционирует, запасной вариант есть. Не вышло здесь, что же, невелика потеря. Вторая хоть и значительно меньше, но со всей доступной информацией сумеет закончить.
Мужчина улыбается. Все он получит. Все, что пожелает.
Он отвлекается на зеркало на потолке, прямо над кроватью. Прекрасное тело. Молодое, сильное. Прошли те времена, когда ему приходилось подсчитывать каждую морщинку на коже. Надо позвать тех трех новеньких служаночек, опробовать на них новую плеть. Мастер обещал, что та с одного удара рассечет кожу на сантиметр глубиной. А как они будут кричать, когда он, вдоволь истерзав их плетью, войдет в узенькое нутро одной, а ее подруг попользуют его любимые кобели.
Он смеется, чуть слюной не брызжет, и уже тянется к шнуру вызова слуги, когда шею сзади обхватывает жгут. Из горла вырывается хрип, он машет руками, в попытке остановить нападавшего, дерет ногтями горло, в попытке избавиться, подцепить жгут. А потом хватка ослабевает, а сзади ощущается режущая боль. И мир меркнет.
Девушка отпускает конец жгута, зажатого одной рукой, позволяя телу упасть. Вытаскивает кинжал и отходит. Ее напарник одним махом отрубает голову бывшему правителю, и, подцепив тело, переносится артефактом мгновенной телепортации. Девушка хватает голову за волосы, и, прежде чем последовать за товарищем, позволяет себе лизнуть каплю его крови. И кривится. Совсем не то, что течет в ее жилах.
А минуту спустя ему приходит послание о том, что на вторую цитадель упал метеорит, призванный невероятно сильным магом. Видимо, все решили похоронить лабораторию вместе со всеми ее разработками. Только один сумел выжить, потому что в тот момент отсутствовал. Второе сообщение обрывается с его смертью и состоит лишь со слов «Все пропало…».
========== Вот и конец… мне? на правах эпилога. ==========
Я сижу и битый час слушаю о том, как один белобрысый индивид расписывает мою дальнейшую судьбу согласно своим мечтаниям. Трехразовое питание, любые капризы, лучшая одежда, развлекательная программа (вышивка, сплетни, балы и приемы, увлекательнейшие обсуждения культуры и последних веяний моды). И еще много такого же бреда. А главное, все, что он будет требовать – это каждую ночь согревать ему постель. И все.
Про себя задаю ему вопрос: «Хочешь сказать, что все тобой описанное это не твои требования, а мои пожелания? Хочешь сказать, что я, в здравом рассудке, могу променять привычную жизнь Лары Крофт на вышивку?». Но молчу. Ему сейчас что-то доказывать себе дороже.
Эндрио мнение разделяет, потому тоже молчит. Мы с ним поболтали по душам еще раньше, пока заканчивали всю это катавасию с сектой и утилизировали труп владыки. Ну, как утилизировали, использовали его как сырье для доделывания философского камня. Проверить, правда, его действие пока не сумели. Но вроде что-то получилось. Пока что наш образец – бабочка-однодневка, живет в баночке и не думает умирать.
Но это я не для себя делаю. Себе я уже оптимальный вариант подобрала. Он как раз идеально сочетается с той кровью, что уже продлила мне жизнь.
Наконец-то Анриэль замолкает, переводя дух.
- А ты у нее спросить не хочешь?
Это говорит темный, и, как только видит, что тот собирается идти на второй заход, продолжает:
- Ты же прекрасно осознаешь, что если попытаешься ее принудить – она просто уйдет. И больше ты ее не увидишь. Птицу нельзя запирать в клетке. А кошку и подавно.
Льстит ли мне сравнение с кошкой? Ну, немного. А светлый так и не начинает говорить, закрывая рот и уходя в размышления. Потом все же спрашивает:
- И что вы предлагаете?
- Я могу навещать тебя иногда.
Дергается. Да, этот вариант ему не нравится. Но, а что делать?
- Анри, ты принадлежишь этому миру. Ты во власти судьбы. И однажды ты встретишь женщину, которую признаешь своей. Ту, что тебе предназначена. И больно будет нам обоим. Поэтому откажись от меня.
- Ты когда-нибудь любила?
Этот вопрос выбивает воздух из груди, и мне приходится закрыть глаза, чтобы успокоиться и прикусить язык, чтобы не наговорить глупостей.
Любила ли я? Конечно. Но ему суждено было погибнуть. И я не смогла помешать. Слишком слабая и неопытная тогда.
В моей памяти поднимаются картины прошлого. Мы занимаемся любовью, и это так же классно, как когда в меня одновременно входили Анриэль и Эндрио. Он шепчет мне нежности, движется размеренно и сильно, а меня убивает эта неспешность. Я хочу быстро. И я взрываюсь, разлетаясь на осколки и сплавляюсь заново.
Следующая картина – я прижимаю к груди его окровавленную голову, по лбу и волосам струится кровь. Я вою раненным зверем. И в голове рождается безумная идея.
Он был обычным человеком. Прекрасным в своей дикости и стремлении к высокому идеалу. И некромант берет огромные деньги и несколько клятв за то, что подымает его таким, как я хочу.
Мой милый ходит, он меня понимает, даже разговаривает. При определенной сноровке можно добиться стояка, а при должном усилии сделать его неотличимым от живого. Я рада.
Я прыгаю на нем, его плоть уже нагрелась во мне и я испытываю сплошное удовольствие. Он смотрит в стену, без движений. Я умоляю его, и он начинает вбиваться в меня. Мы движемся в первобытном танце страсти, я кричу, рву наволочку, помня, что его ранить нельзя. Я вся взмокла, я больше не терзаюсь страданиями, я вся пылаю. А потом, не успеваю отойти от оргазма, как слышу надломленное: «Убей меня. Хватит мучать нас.».
Еще год я старательно игнорировала его просьбы и мольбы, а потом не выдержала. Я убила его и это оказалась первая кровь на моих руках, из-за которой меня торкает и по сей день.
- Да. Я любила. А потом он умер потому что такова была его судьба. Умереть, спасая какого-то ребенка!
Я не рассказала о тех трех годах, что провела с ним в виде зомби. Я старательно оберегала его от насекомых, чтобы в нем не завелись опарыши. Я…. Это походило на сумасшествие. Страшна женская любовь.
- Тогда ты должна понимать, что я …
- Я понимаю, что однажды ты встретишь свою любовь. Я – не она. Мне нет места в твоей жизни.
Он смотрит на меня долго, а потом выдыхает, отводит взгляд. Похоже, понимает.
- Что планируешь делать? Как жить?
- Навестить руины организации. А потом начну вновь собирать артефакты. Знаешь, я хочу, нет, мечтаю прочесть историю этого мира с самого начала. Древние артефакты это то, что осталось со старых времен, они несут в себе фрагменты истории.
Даа.. это то, что у меня осталось. Жажда знаний. И я хочу умереть только тогда, когда эти знания перегрузят меня. Только от этого. Улыбаюсь, откидывая голову назад. Теперь я начну работать сама на себя.