Пожар.
Я только раз видела что-то похожее на это, когда в городе горел старый кормокомбинат и все жители посреди ночи поднялись с постелей, чтобы посмотреть, как пламя пожирает кусочек местной истории.
— Где это? — спрашивает Грейс. — Это близко?
— Думаю, это у Руссо, — отвечает Кэри. Бензоколонка Руссо. — Черт.
Я перевожу взгляд с огня на улицу рядом. Кортеж напоминает пародию на самого себя. По улицам передвигаются тени — иллюзии прежней жизни. Стоящие на школьной стоянке и дороге мужчины и женщины вдруг подрываются с места и куда-то бегут, словно у них появились неотложные дела. Они направляются к бензоколонке. Все как один.
— Боже, — выдыхаю я.
— Что? — спрашивает Грейс.
Я промаргиваюсь, чтобы убедиться, что зрение не подводит меня.
— Они уходят.
— Что?
Море мертвых волнами движется к пожару. Ну конечно. Конечно, они хотят посмотреть, что там. Вдруг там есть что-то, что удовлетворит их голод. Другие выжившие.
Мне хочется сказать им, что мы здесь.
Грейс неверяще смеется, видя, как пустеет школьная стоянка.
— Боже мой… они… они уходят… они все уходят…Трейс, они все уходят!
Смысл происходящего медленно, но верно доходит до всех. Райс и Кэри лыбятся как два идиота, а Харрисон снова и снова задает один и то же вопрос: «Это хорошо, да? Это ведь хорошо?». Он и сам знает, что это хорошо, но ему нужно подтверждение, так как происходящее кажется ему нереальным, пока кто-то не уверит его в обратном. Трейс хлопает его по плечу:
— Это охренительно!
Все так счастливы. Я снова разворачиваюсь к окну и упираюсь ладонями в стекло.
Когда мы возвращаемся в зал, в двери больше никто не стучит.
Глава 10
— … скоро. Это не учебная тревога…
— Иди. На хер. Нут, — громко и выделяя каждое слово произносит в радио-колонки Трейс.
Я отодвигаю свою еду. На завтрак у нас хлопья, политые соком.
— Нут? — удивляется Харрисон. — Эту женщину так зовут?
— Это я ее так зову, — перекрывая голос Нут, поясняет Трейс. — Не Учебная Тревога.
— Выключи, пожалуйста, — просит его Грейс.
Он выключает радио. Сегодня день идет вяло и расслабленно. Такого может больше никогда и не быть. Все так рады, что взорвалась бензоколонка.
— Я не могу вспомнить, когда завтракала в последний раз, — говорит Грейс, доедая хлопья.
— Как насчет вчера? — напоминает ей Трейс. — Или позавчера, или позапоза…
— Я имею в виду до того, как всё это началось.
— Да? — спрашивает Райс, но его тон показывает, что на самом деле ему это неинтересно. Просто кто-то завел разговор, вот он и присоединился к нему, так как всё равно нечем заняться. — А что тут помнить? Завтрак быстро пролетает.
— Не так уж и быстро, если ты…
— Президент ученического совета, — заканчивает за сестру Трейс. — Она в ванной на полтора часа зависала, собираясь утром в школу.
Харрисон вытаращивается на Грейс:
— Что ты так долго делала там?
— У нее был крайне сложный косметический ритуал, — отвечает Трейс. — Каждый миллиметр ее лица должен был быть покрыт каким-нибудь средством, чтобы она была готова встретиться лицом к лицу с вами, придурками.
— Должен же был хотя бы один из нас заботиться о своей внешности.
— Ты так не уверенна в себе, потому что из нас двоих я симпатичнее.
Трейс столь сильно любит свою сестру, что его голос в моих ушах сладок, как мед. От его поддразниваний глаза Грейс загораются так, как не загорались ни у кого из нас с того времени, как мы сюда пришли. Трейс замечает, что я смотрю на него, и мои губы сами собой складываются в улыбку. Он улыбается мне в ответ.
Райс зевает.
— Устал? — спрашивает Кэри.
— Вчера никак не мог уснуть. Слишком тихо было.
— Не сглазь, — буркает Харрисон.
— Сейчас я тут пошумлю. — Трейс поднимается и встает перед Кэри, вытянув руку. — Дай мне ключи Лавалли. Хочу школу осмотреть.
Кэри непроизвольно закрывает свой карман ладонью, пытаясь не выдать выражением лица нежелания отдавать Трейсу ключи.
— Я думаю…
— Мне насрать на то, что ты думаешь. Ключи. Ну!
— Он имеет на них такое же право, как и ты, — опережает Грейс протесты Кэри. Ее голос мягок, но взгляд, упертый в Кэри, жесток и не терпит возражений.
Вздохнув, Кэри вынимает ключи из кармана и бросает их Трейсу.
— Увидишь что-нибудь полезное, неси…
— Командуй своими мальчиками на побегушках, Чен, — указывает Трейс на Райса и Харрисона. — А мной не надо.
— Ой, да пошел ты, — отзывается Райс.
Трейс показывает всем фак и уходит. Кэри сидит, похрустывая суставами пальцев. Я вижу, что ему хочется от всей души обругать Трейса, сказать, с каким бы удовольствием он вмазал ему, выбил бы ему зубы и всё такое, но его останавливает присутствие Грейс. Он несколько раз бросает на нее взгляд.
— Знаете, то, что у нас была одна тихая и спокойная ночь, не значит, что можно выделываться. Я видел болторезы в комнате сторожа. Пора посмотреть, что есть в шкафчиках.
— Идем, — соглашается Райс.
Они встают. Харрисон медлит секунд пять, а потом поспешно бежит за ними. Кэри оборачивается ко мне с Грейс:
— Вы с нами?
Я бы пошла, но Грейс вздрагивает и отрицательно качает головой.
— Это похоже на разграбление могил.
— Слоун?
Грейс смотрит на меня. Кажется, она хочет мне что-то сказать.
— Я — пас, — говорю я.
Мы с Грейс остаемся наедине. С тишиной. Мы сидим молча, и через десять минут я жалею о том, что не пошла с парнями. Наверное, Грейс не собиралась со мной ни о чем говорить. Разговоры со мной, видимо, не входят в список ее приоритетов. У нее же есть Трейс.
— Слоун?
— Да? — Я морщусь от того, с каким жаром отозвалась.
— Сходишь со мной к моему шкафчику? Я оставила в нем сумочку перед тем, как всё это началось. Мне нужна она, но я… — Грейс смущенно смеется: — Я не хочу идти туда одна.
— Конечно.
Шкафчик Грейс находится на первом этаже, рядом с кабинетом секретаря. Мы молча идем туда. До нас доносятся голоса Кэри, Райса и Харрисона — они где-то рядом, но разобрать, что они говорят, невозможно. Да и незачем. Не зная, чем себя занять, я мотаюсь позади шкафчика Грейс, пока она набирает код, с трудом видя цифры в тусклом свете. Набрав код, она не открывает дверцу, а просто стоит на месте, будто боясь заглянуть внутрь. Через некоторое время она всё-таки распахивает дверцу, и я мельком вижу приклеенные к ней вырезанные из журналов фотографии актеров и музыкантов. Интересно, что с ними сейчас. Они мертвы? Или всех знаменитостей спасли? Когда весь этот ужас закончится, обществу понадобятся развлечения для того, чтобы отойти от всего случившегося. Будут сняты фильмы, сотни фильмов, и в каждом из них мы будем героями и любовниками, и лучшими друзьями, и победителями, и мы будем смотреть эти фильмы, пока не отдалимся от нашей собственной истории настолько, что забудем, как в действительности чувствовали себя здесь и сейчас.
Грейс достает свою сумочку. Дизайнерскую. Расстегивает молнию и шарит в ней, пока не находит то, что ищет. В это же мгновение сумочка выскальзывает из ее рук и падает на пол. Грейс крепко сжимает в пальцах сложенный лист бумаги. Она разворачивает его, прижимает к лицу и вдыхает его запах.
— Посмотри, — говорит она. Целует записку и передает ее мне. Как только я беру листок, она просит: — Осторожней…
Я всматриваюсь в округлый почерк.
«Доченька, я не успела собрать тебе обед — я растяпа! Взамен кладу тебе деньги. Купи поесть что-нибудь полезное! Не забывайте, Миссис Президент, вы — пример для всего студенческого совета!
Люблю тебя. Мама».
Первое, о чем я думаю: «Миссис Каспер всё еще собирает Грейс обед?». И тут же удивляюсь, что такой вопрос вообще возник, ведь это так похоже на миссис Каспер.