Райс ускоряет шаг, желая сбежать от меня, но я преграждаю ему путь.
— Ты сказал, что и Бакстер не инфицирован. Скажи, почему ты так думаешь.
Он сжимает зубы, и на его щеках играют желваки.
— Райс.
— Они оба укушены, но они не… холодные, — отвечает он.
— И что это значит?
— Бакстера укусили до того, как он пришел в школу, и здесь он был пару дней. Когда инфицированный кусает человека, тот становится холодным. Как быстро — зависит от укуса. Если бы он заразился, то уже был бы ледяным.
— Откуда ты это знаешь?
Райс отводит взгляд.
— Какая разница? Может быть, я ошибаюсь. Может быть, сейчас всё по-другому. Я не знаю. Может быть, они больше не становятся холодными. Но если Кэри не превратится в ближайшие двое суток, то он не заражен.
— Значит, ты знал, что Бакстер не инфицирован, но позволил выставить его на улицу на верную смерть?
— Ты шутишь что ли? Я помог ему выбраться из этой школы живым.
— Но ты ничего не рассказал нам об укусах. Ты знал и позволил им…
— А ты целила гребаным пистолетом ему в башку. Ты готова была его пришить!
Я ненавижу, когда на меня кричат. Ненавижу. В последнее время криков было предостаточно для того, чтобы свыкнуться с ними и не обращать на них внимания, но в этот раз кричат на меня. Я почти бегу по коридору, но Райс догоняет меня и встает на пути, не давая зайти в банкетный зал. До нас доносятся голоса Харрисона и Трейса — обычные голоса, как будто ничего не случилось. От этого мне становится только хуже.
— Ты тоже целился в него пистолетом, — тихо говорю я.
— Знаю. Не важно, инфицирован он или нет. Он лгал нам, и никто не хотел, чтобы он остался с нами. Никто бы не поверил мне, если бы я рассказал об укусах, а я и так подверг себя риску, встав на защиту Кэри. Эй, посмотри на меня.
Я поднимаю на него глаза.
— Всё произошло слишком быстро. Ясно?
Я сглатываю:
— Да.
Мы заходим в зал. Когда возвращается Грейс, Трейс набрасывается на нее с вопросом:
— Что ты там делала с ним?
— Не начинай.
— Что ты, черт возьми, делала там с ним наедине? Ты совсем рехнулась?
— Я просто хотела с ним поговорить.
— Тебе не о чем говорить с Кэри Ченом, а если и есть о чем, то, что бы ты ему не хотела сказать, вскоре не будет иметь никакого значения. Не подходи к нему, Грейс. Я серьезно.
— Он еще не превратился, — говорит она.
— О да. Жду не дождусь, когда это произойдет и я вынесу ему мозги.
— Заткнись, Трейс, — предупреждает Райс, — или я заставлю тебя замолчать.
— А ты попробуй.
Райс направляется к нему, но резко останавливается. Парни смотрят друг на друга, и по лицу Трейса медленно расплывается улыбка.
— Куда ты дел пистолет? — спрашивает Райс.
— Он в безопасном месте.
— Скажи мне, куда ты его дел.
— Нет.
Райс выглядит так, словно еще секунда и он взорвется, кинется на Трейса или сделает что-то подобное. Трейс чувствует это. Его улыбка испаряется, но в то же самое мгновение Райс берет себя в руки. Невероятное проявление силы воли.
— Почему? — спрашивает он. — Я вышел на улицу за твоим отцом. Я думал, мы доверяем друг другу.
— Доверяли, — отвечает Трейс. — Мне не понравилось то, что ты предпочел Бакстера нам, что ты и Прайс предпочли нам Чена. Я решил, что ствол должен быть у меня.
— Но…
— Это справедливо, — удивляет всех нас Харрисон.
— Я не говорил, что это не справедливо, — медленно отвечает Райс. — Но что мы будем делать с пистолетом, когда вернется Кэри?
— Он не вернется, — заявляет Трейс.
— Если он не превратится за три дня, то он не инфицирован. Мы — группа и должны решать такие вопросы все вместе.
— Как скажешь, — пожимает плечами Трейс. — Кто считает, что даже после возвращения Кэри пистолет должен остаться у меня, поднимите руку.
Поднимаются три руки. Трейса, Грейс и Харрисона.
— Ладно, — говорит Райс и протягивает Трейсу руку.
Помешкав пару секунд, Трейс пожимает ее.
Я не верю ни одному из них.
Райс ходит к Кэри каждый час. Иногда меня охватывает желание пойти с ним, однако разум отказывается это делать. Я всё думаю о том, как мы выставили Бакстера на улицу, как он стучал в дверь. Из мыслей меня вырывают Трейс и Грейс. Они тихо спорят в углу. Я знаю, что причина их ссоры — Кэри. Грейс скрестила руки на груди. Трейс как-то по-отцовски грозит ей пальцем, и она недовольно бросает ему что-то в ответ. С минуту они стоят, глядя друг на друга, а потом Трейс обнимает сестру. Ссора закончена, даже если они не пришли к единому мнению. Значит, так ругаются братья с сестрами? Мы с Лили ссорились совсем по-другому.
Грейс идет ко мне. Я спрашиваю ее, что она сказала Кэри и что Трейс сказал ей, но она отмалчивается, а потом и вовсе уходит из-за моих назойливых расспросов. Она плюхается в кресло, и я через какое-то время засыпаю. Незаметно пролетает утро, но это неважно. Когда я просыпаюсь, снаружи еще светло. В зале непривычно тихо. И это напрягает. Я поспешно осматриваюсь — нет ни Грейс, ни Харрисона, Ни Трейса. В зале только мы с Райсом. Он спит, вытянув руку так, что она наполовину лежит на полу. Его ладонь раскрыта, и, поддавшись внезапному порыву, я осторожно прижимаю к ней свой указательный палец.
Райс не просыпается, и я повторяю движение, только в этот раз не убираю пальца. Райс не чувствует моего прикосновения, находясь в глубоком сне. Я разглядываю его. Его губы слегка приоткрыты. Дыхание ритмичное, ровное. Рубашка задралась, обнажив живот.
К шлепке джинсов пристегнуты ключи Лавалли.
Я хочу увидеть Кэри, но не хочу спрашивать разрешение у Райса. Я несколько секунд наблюдаю за ним, набираясь храбрости, затем сажусь и пододвигаюсь к нему как можно ближе. После чего пытаюсь снять ключи с его пояса. Вот уж не так я представляла, как буду в первый раз в жизни возиться с поясом штанов парня.
Райс хватает мое запястье и смотрит на меня сквозь полуприкрытые веки.
— Ты чего? — глубоким со сна голосом спрашивает он.
— Я хочу пойти к Кэри.
Он закрывает глаза. Сглатывает.
— Дай мне минуту, — тихо говорит он. — Мы пойдем к нему вместе.
Я жду, но он не двигается. Он снова уснул, что меня радует, потому что я хочу увидеться с Кэри наедине. Одним быстрым движением я отстегиваю ключи и спешу прочь из зала. Я никого не встречаю по пути к медкабинету, и, может быть, мне следовало бы забеспокоиться, но я за них не волнуюсь. Если с кем всё и хорошо, так это с ними.
Кэри лежит на кушетке, когда я отпираю дверь. Я запоздало думаю о том, что мне следовало принести ему что-нибудь поесть или попить, но тут же замечаю на ближайшем столе поднос с нетронутой едой. Кэри поднимает на меня взгляд, однако ничего не говорит.
— Если ты ждал Райса, то он спит, — объясняю я.
— Не удивлен. Он заглотил целую горсть бенадрила, когда приходил сюда в последний раз.
Я сажусь рядом с ним и прикасаюсь обеими ладонями к его лицу. Он не холодный. Наоборот, даже горячий. Кэри мягко обхватывает мои руки и убирает их от своего лица.
— Райс рассказал тебе о…
— Да.
— Значит, ты не инфицирован.
Кэри пожимает плечами.
— Я думала, ты обрадуешься.
— Ты же видела, что они чуть не вышвырнули меня на улицу.
— Не они, а только Трейс.
— Я действительно решил, что заражен, Слоун. Что мне конец.
— Это не так.
— Мне было над чем поразмыслить. Апокалипсис — один сплошной жизненный кризис. — Он криво улыбается. — Но к черту его. Я здесь, живой, возможно не зараженный. Класс!
— Что тебе сказала Грейс?
— Это останется между нами, — отвечает Кэри. — Но я не рассказал ей об укусах. Я не в курсе, говорил ли Райс это тебе, но он не хочет, чтобы они знали то, что знает он. Он зол на них.
Мы долгое время молчим. Это очень приятно — сидеть вот так с кем-то и ни о чем не говорить. Уютное молчание придает мне храбрости, и я делаю то, чего даже не совсем сама понимаю — наклоняюсь, обнимаю Кэри и кладу голову ему на грудь. Он напрягается на миг, а потом обнимает меня в ответ. Я не питаю к Кэри никаких романтических чувств.