— Взгляни на это, — достаю футляр.
Ювелир заинтересованно открывает его и извлекает украшение.
— Сколько хотите за неё?
— С дуба рухнул. У меня достаточно денег чтобы сдавать золото. Проверь, может ли это изделие принадлежать к какой-нибудь коллекции.
Кьерс понимающе кивнул и, взяв окуляр, прошёл к столику, подставляя серьгу под свет лампы. Он долго её рассматривал. Я терпеливо выдохнул и скучающе начал осматривать застеклённые стеллажи, со сверкающими драгоценными камнями.
— Господин, украшение имеет характерную выточку из чистого розового золота.
Я насторожился.
— Можешь узнать кто делал это изделие и для кого?
Ювелир почесал низкий лоб с глубокими залысинами.
— Это будет трудно.
Положил на стол пачку денег.
— Этого достаточно?
Ювелир быстро закивал, будто я могу передумать. Потянулся, чтобы взять плату, я перехватил его руку.
— Когда мне прийти?
— Я постараюсь выяснить как можно быстрее, господин Кан, в ближайшие дни.
Я выпустил руку.
— Рад вашему визиту, господин Кан, — пролебезил Кьерс.
Звон колокольчика оповестил, что в ювелирную вошли две женщины. Они перестали разговаривать, когда заметили меня. Я, бросив взгляд на Кьерса, дал ему понять, что скоро вернусь.
Разворачиваюсь и направляюсь к двери, приветствуя дам почтительным кивком, не задерживаясь иду к двери, слышу хихиканье и обрывки слов.
— Какой мужчина?!
— Настоящий красавчик!
— Господин Кан не женат…
— Такого господина не так просто покорить…
Закатываю глаза. Слышу каждый раз одно и то же, с некоторого времени стали страшно злить подобные разговоры обо мне. Берусь за ручку и открываю дверь. Выхожу.
— Чёрт, — чертыхаюсь, когда наступаю в лужу, обрызгивая обувь.
Сажусь в машину.
— Вперёд, — командую водителю.
К счастью я застал дома отца.
— Фоэрт, не ожидал тебя сегодня в гости, — отец приблизился, я протянул руку для пожатия и застыл, когда пятерня отца разлохматила мне волосы. — Рад тебя видеть.
— Да, и я рад, — убираю с глаз растрёпанные пряди. Похоже эту его привычку не искоренить.
— Проходи.
Мой отец, Хорбен Кан, глава судебного ордена Эферфолда. Правда сейчас он в отпуске. Проводил время дома, отменил все поездки на острова, куда так любила ездить мама. Неделю назад у неё прихватило сердце, и он вынужден был остаться с ней.
— Как мама? — спрашиваю, когда мы рассаживаемся по креслам.
— Уже лучше, лекари советовали ей больше покоя и отдыха. Сейчас она прилегла.
— Тогда не говори ей, что я приезжал, она расстроится.
— Разумеется.
Слуга принёс горячего чая, поклонившись, сразу удалился.
— Как тебе на новом месте, — поинтересовался отец, делая глоток. — Если нужна моя помощь — только скажи.
Я стиснул зубы и задумался, что ответить. Моё повышение, разумеется, принесло мне много преимуществ. Но то, с чем я сейчас работаю, вымотало меня до истощения. Отцу, конечно, сказать я этого не мог. Я и так много обязан ему, хоть и всегда старался обходится без его помощи.
— Всё нормально, я справляюсь, — заверил твёрдо.
— Хорошо.
— Отец, ты знал Гастора Ридвон?
Хорбен отставил чашку и сцепил пальцы в замок, он всегда так делал, когда собирался рассказывать долгую историю.
— Подробно не могу тебе о нём рассказать, Гастор всегда был не слишком открытым и публичной фигурой. А теперь он разорившийся банкир. Ридвон быстро рос во время руководства его отца Роу Ридвона и занял вершину. Но когда его сын взял в свои руки состояние, вскоре банк быстро рухнул. И вместо того, чтобы залечь на дно, Гастор пошёл не тем путём — погряз в долгах. Я слышал, что, если бы не наследство его дочери, которое оставил ей её дед, Роу Ридвон, они бы совсем разорились.
— А что ты знаешь о Роу?
— О, это был выдающийся человек, лидер и дипломат, основавший целую структуру в банковской сфере. За ним тянулись многие. Жаль, что Гастор не потянул и разрушил всё…, — задумчиво произнес отец. — Их золотое время прошло.
— Ты был с ним лично знаком? — возвращаюсь к разговору.
— Разумеется, я вёл его документацию. Помимо лидерских качеств, он закоренелый семьянин. Правда его личная жизнь почему-то не складывалась, он часто ссорился с сыном, а вот свою внучку безумно любил. Всегда о ней говорил. Кажется, её звали…, — отец нахмурил брови, сделав попытку вспомнить ее имя.
— Адалин.
— Верно, Адалин. Так и есть. Постой, а ты знаком с ней?
Я смотрю на отца и откидываюсь на спинку кресла.