— Ой, как-нибудь сам! В одного! Ибо я в это время буду ещё спать.
Не поворачиваясь, машу рукой, чтоб не донимал меня и дальше этими глупостями.
— Не появишься вовремя и готовая к отъезду, поедешь со мной в офис Аренского в том виде, в котором будешь спать.
— Голенькую, значит?! — трепетно воркую я, но Сабуров уже на своём старом коне под названием «Невозмутимость».
— Да мне похер! Я всё сказал и даже предупредил. И если вдруг папочка забыл упоминуть, то на время его отсутствия твоим доверенным лицом становлюсь я, включая право распоряжаться банковским счётом, всеми картами и твоей жизнью тоже.
А вот это совсем плохо! Полный трындец!
Присаживаюсь на край постели, лихорадочно соображая, как избежать гнева сводного братца и при этом никуда завтра с утра пораньше не тащиться.
— И Роксана, поменьше фантазий. Я знаю все твои уловки, — уже у дверей кидает мне через плечо напоминание-угрозу.
Тут он прав. Ему всегда удаётся вывести меня на чистую воду, но я не оставляю попыток переиграть этого самоуверенного и напыщенного самца.
— И я. Это у нас взаимно, так что … удачи, братец!
Он бросает перед выходом очередной уничижительный взгляд и, громко хлопнув дверью, покидает меня.
Сволочь! Красивая и страстная! Непроизвольно дотрагиваюсь до губ, что всё ещё горят после его одичалого поцелуя.
Именно за это я его ненавижу! С первого дня нашего знакомства!
Сабуров Кирилл — это общественная душка, розовый мишка в сладких снах моих подруг, от которых я впоследствии тоже избавилась. И только для меня у него накоплены желчь и злость. Ведь меня доставили в дом, чтобы стать заменой его матери для отчима, а для него игрушкой вместо погибшей любимой.
Вот только обо мне никто не подумал… сволочи! Не прощу!
Сдернув испорченное платье, бросила мокрую тряпку прямо посередине комнаты на пол. Туда же полетело нижнее белье и полотенце.
Если братик завтра пожелает вывезти меня с собой к моему бывшему мужу, то придётся выбирать — исполнить своё обещание или искать компромисс между нами.
А то, что он нам нужен, это и ежу понятно! Месяц в одном доме в таком накале мы не выдержим. Все лампочки повышибает!
Глава 6
Кирилл
Неспешно покинул девичью спальню, хотя хотелось бежать без оглядки.
Наверное, в сотый раз за сегодняшний вечер я проклял отца и своё согласие на эту авантюру.
Только первый вечер из множества других, а у меня уже рвёт башню, нервы в хлам, а член из штанов выпрыгивает. Так дальше не может продолжаться, иначе быть беде.
Иду напрямую в кабинет отца, вспоминая, что у того была отменная коллекция виски. Алкоголь, конечно, не избавит меня от влечения к сводной сестре, но хоть немного расслабит тело и отключит мозги, чтобы можно было выспаться.
Свет не включаю, ориентируясь по памяти и за счёт блеклых лучей от ночного освещения двора из огромного во всю стену окна. Ещё пара минут, и янтарная жидкость приятно согревает горло.
Бухаюсь в кресло отчима со стаканом в руке и вспоминаю, как в детстве собирался идти по стопам Тихомирова, стать его гордостью и заменой, чтобы потом так же, как он, почётно занимать это кресло не только в доме, но и в обществе.
Не вышло.
Одна случайность, и мой мир рухнул. Простой гололёд сломал сразу столько судеб. Тогда я был так зол на весь мир! Потерял девушку, потерял мать, и в моей жизни остался только он — отчим, но нет! Тихомиров как из-под земли откопал свою внебрачную, но родную дочь.
Маленькая оборванка из неизвестного мне мира заняла не только комнату матери, но и всё свободное время отчима. Я стал не нужен. А когда политик наигрался в «дочки-матери», вступая в роль мэра нашего города, то ему никто больше не был нужен.
Роксану попытались спихнуть на меня, и если поначалу в надежде на внимание отчима я стал с ней возиться, то, не получив ожидаемого, перебросил заботы о девчонке на её няньку.
Так шло время, мы трое жили в одном доме, не видя друг друга. Но ничего вечного не бывает, и вот однажды ко мне в спальню заявилась Роксана. Уже далеко не ребёнок с мусорки, которым она когда-то была, а вполне цивилизованная и сформированная во всех нужных местах девушка.
— Кир, мне нужна помощь, — с порога начала сестра.
На часах почти полночь, так что решил, что у неё действительно какая-то неприятность. Тем более я её рыцарем не был, все вопросы решал Тихомиров, но сегодня Роксана почему-то пришла ко мне.
— Хорошо, только давай быстро. Мне завтра рано вставать, — усаживаюсь в постели, складывая руки на груди.
Девчонка, прикусив нижнюю губу, явно волнуясь, присела на край моей кровати.
— Кир, я хотела тебе сказать… — неуверенно начинает она, перебирая в пальцах пояс своего шелкового халата. — Я уже давно об этом думаю, но не знаю, как сказать.
И снова замолкает. Меня это начинает бесить. Мне вставать в пять утра, чтобы успеть добраться до работы. Это ей, папиной принцессе, не нужно ни о чём заботиться, ведь у неё было такое тяжёлое детство! А я совмещаю учёбу в универе и подработку у Богдана, начинающего серьёзно раскручивать скромный конфетный бизнес его покойной матери.
Тихомиров, конечно, за проживание и еду платить не просил, но я уже давно собирался покинуть этот дом. Тут только воспоминания о матери меня держали, но пора взрослеть.
— Рокс, давай быстрее уже! Что там у тебя за глупости?
— Почему сразу глупости?! — обиженно подскакивает девчонка, упирая кулачки в бока.
От резких движений её халат распахивается, предоставляя мне отличный вид на небольшую грудь, плоский живот, длинные ноги, что не скрывает короткая ночная сорочка, а только лишь подчеркивает прелести своей юной хозяйки.
В трусах оживает член, что мне сразу не нравится.
— Потому что в твоём возрасте ничего не бывает кроме глупостей. Иди в свою комнату и не мешай взрослым спать.
Но от моих слов Роксана ещё больше начинает злиться. Хватает моё одеяло и сбрасывает его на пол.
— Совсем что ли спятила?! — ругаюсь я, оставаясь перед девчонкой в одних боксерах.
Она не отвечает, уставившись на мой пах. Тоже смотрю туда, где ткань совсем не скрывает мою эрекцию.
— Значит, ты меня хочешь? — с лёгким дрожанием голоса делает вывод сводная сестра, вынуждая меня сочинять на ходу.
— При чём тут ты! Дитя! Очнись! Я просто до твоего прихода смотрел порнуху и сейчас хотел расслабиться. И в моих фантазиях точно была не ты!
— А кто?! Твоя святая, но мёртвая Ярина?! — она кричит, кривя губы на женском имени.
Удивляюсь, что Роксана вообще вспоминает имя моей погибшей девушки, но решаю использовать её версию.
— Возможно. Тебя это не должно касаться. Так что проваливай из моей комнаты, — рычу в ответ и встаю с кровати, чтобы выпроводить ненормальную из спальни.
— Как бы не так! — упрямо заявляет сестрица и прыгает на меня, обхватывая за шею.
От неожиданности вместо того, чтобы оттолкнуть, подхватываю её, но, не удержав равновесия, падаю на кровать. Роксана оказывается подо мной, а наши полуголые тела впечатаны друг в друга. Пытаюсь подняться, но тонкие руки ещё сильнее обвивают меня, притягивают, а пухлые губы неуверенно кусают за шею.
— Бог ты мой, какого хрена ты творишь?! — изумлённо шепчу я, но мне, твою мать, нравятся эти жалкие попытки соблазнения.
— Ну тебе же хочется, — шепчет она, толкаясь бёдрами в меня, намекая на мой стоящий член.
Хочется, но я ещё не лишился последних мозгов, чтобы трахнуть сводную сестру, а раз у неё откуда-то возникли такие желания, значит, надо их пресечь на корню.
— Рокс, мне девятнадцать, и я хочу трахать всё, что имеет дырку. Тем более, когда ночью ко мне в спальню заваливается полуголая девица, которая ведёт себя как последняя шлюшка. Неужели твоё детство ничему тебя не научило?!