– Не беспокойся, – тихо заметил он. – Сейчас это не самое важное. – Он повернулся к жене: – Своей пустой болтовней ты действуешь Шарли на нервы.
– Пустой болтовней? Ты так называешь мое искреннее сочувствие? Начнем с того, кто виноват в том, что она там оказалась?
– Прекратите, – дрогнувшим голосом промолвила Шарли. – Пожалуйста, возвращайтесь домой. Мне хочется спать.
Наступившая тишина показалась вечностью. Наконец Шарлотта поднялась.
– Отлично, – раздраженно бросила она. – Пошли, Мартин. Кажется, нас выгоняют.
Мартин задержал свою руку на руке Шарли.
– Мы еще с тобой поговорим.
Девушка улыбнулась, признательная за то, что хотя бы он ее понял.
Либби потрепала ее по плечу.
– Я приложу все силы, чтобы день-два не выпускать их из дому, – сказала она. – Хотя твердо ничего не обещаю.
Но даже в тиши больничной палаты сон не шел. Тихое шипение кислорода и доносящиеся из коридора приглушенные голоса постоянно напоминали Шарли, что где-то поблизости в таком же состоянии, как и она, находится Спенс.
Мартин сказал, что сегодня Спенсу лучше. Однако ей очень хотелось во всем убедиться самой.
И напрасно ее держат в неведении. Если бы все сложилось иначе, врачи ежечасно спешили бы докладывать ей о его самочувствии. И ее непременно пустили бы к нему, потому что на жен никакие ограничения не распространяются.
Значит, она по-прежнему мечтает именно об этом.
Впрочем, может ли она искренне поверить в невиновность Спенса? Может ли, несмотря на то, что никакого мыслимого объяснения случившемуся в домике садовника, судя по всему, нет, поверить ему на слово? И может ли забыть о том, что было у них с Венди? Не только простить, но и вычеркнуть из памяти?
Если бы она была уверена, что Спенс ее любит, то смогла бы.
Но полной уверенности не было. Несомненно, поступок Спенса вчера вечером говорит о многом. Он едва не пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы спасти ее, а если это не любовь, то что же тогда называется этим словом?
Шарли решила, что, как только у нее появится возможность, она скажет Спенсу, что никаких оправданий больше не нужно и достаточно одного его слова. И спросит, хочет ли он попробовать начать все сначала.
Она сделает это, как только поправится.
Прошло еще целых два дня, прежде чем врач сказал Шарли, что выписывает ее домой.
– Однако минимум неделю о школе и не вспоминайте, – предупредил он. – Займитесь физкультурой – зарядка, прогулки, но ни в коем случае не тяжелые нагрузки. Через неделю покажетесь мне.
Шарли послушно кивнула.
– Не беспокойтесь, доктор, – вмешалась Шарлотта. – Мы будем бдительно присматривать за нашей больной. Одевайся, дорогая, мы с Либби отвезем тебя домой.
Шарли покорно накинула пальто поверх изысканного брючного костюма, привезенного теткой. Интересно, о чем она думала, выбирая именно его? При данных обстоятельствах джинсы были бы гораздо практичнее.
– Жаль, дядя Мартин не смог приехать с вами.
– У него полно дел, – недовольно буркнула Шарлотта. – В отсутствие Спенса все свалилось на него.
Но Шарли очень его не хватало. Дядя навещал ее еще один раз, но с ним снова была Шарлотта, и девушке не удалось поговорить об охотничьем домике, машине – и Спенсе.
Шарли бросила взгляд на палату Спенса. Дверь была закрыта, и на ней по-прежнему висела табличка «Посещения запрещены». Правда, наверное, это сам Спенс не хочет, чтобы его беспокоили. Вчера девушка несколько раз прошлась мимо по коридору, тщетно набираясь смелости нарушить предупреждение и постучать в дверь.
К ним подошла медсестра.
– Как приятно видеть вас в полном здравии, – сказала она. – Жаль расставаться с вами – и с мистером Гринфилдом.
– Его тоже выписали? – постаралась как можно небрежнее спросить Шарли.
– Нет, но выпишут дня через два. Не хотите зайти и попрощаться? Он будет рад.
– Но на двери табличка…
– Он сказал, сегодня ее уже можно будет снять.
Несомненно, Спенс попросил оставить табличку до тех пор, пока Шарли не выпишется из больницы. Придя к такому заключению, Шарли собралась было отказаться, но медсестра уже постучала в дверь палаты.
– К вам молодая женщина, – весело объявила она, приглашая Шарли войти.
Девушка облизала губы.
– Я на минутку, тетя Шарлотта.
Сначала она увидела лишь силуэт: Спенс, сидящий в кресле спиной к окну. Но ее глаза быстро привыкли к полумраку, и Шарли рассмотрела его получше. Чисто выбритый, в больничном халате, немного осунувшийся. Но в целом Спенс выглядел неплохо.
Интересно, что произойдет, если она бросится к нему в объятия? Или опустится на колени рядом с креслом…