Клаудия, спокойно воспринявшая мое падение, произносит:
— Джемма, у меня есть идея.
Я до сих пор в ужасе и поглощена мыслями о рослом темноволосом злыдне.
— Что за идея?
— Ты говорила, что тебе нужна работа.
— Да. Вроде как.
— Что насчет этого ресторана? — Она добавляет диетическую колу в бокал с бурбоном и льдом. — На прошлой неделе у нас уволился официант, и нам нужен сотрудник.
Эти слова привлекают мое внимание.
— Ты предлагаешь мне работать здесь?
Клаудия, рассердившись, отступает от барной стойки.
— Знаю, «Тетя Зола» не роскошное заведение, но это работа, да и платят прилично.
Трясу головой, собираясь с мыслями и приказывая сердцу биться помедленнее.
— Я не про то, что мне неинтересно. Просто я никогда не работала в ресторане. И если ты забыла, пять секунд назад я плюхнулась на задницу. Это лучше всяких слов говорит о моей координации. Представляешь меня с подносом?
Клаудия тихонько бурчит:
— Подруга, если хочешь помериться причинными местами, я выиграю. Однажды я свалилась со сцены на глазах у зрителей, когда должна была произносить серьезный монолог о смерти.
Я хохочу, а она продолжает:
— Не волнуйся, что у тебя нет опыта. Я сама тебя научу. В основном ты будешь обслуживать столики и выходить на подмену. Это как два пальца об асфальт. Плюс у тебя есть грудь — это большое преимущество, когда приходится разбираться с пьяными придурками.
— В точку, — поддакивает Смит.
Прикусываю внутреннюю сторону губы и с надеждой поднимаю глаза.
— Ты серьезно?
Клаудия кивает.
— Если хочешь, познакомлю тебя с Тиш и Джейми. Они здесь главные и принимают все решения, но если я замолвлю словечко, тебя возьмут.
— Не… не знаю, как тебя благодарить, — лепечу я, чувствуя, как проясняется в голове. Если получится, на одну проблему станет меньше. — Было бы здорово.
— Что было бы здорово? — гремит новый голос.
Лэндон.
— Я уговариваю соседку Джули работать с нами, — сообщает Клаудия.
Он заходит за стойку и устремляет на меня темные глаза.
— Соседку Джули?
С такого расстояния мне отлично видны губы и сильный квадратный подбородок. Стараюсь не вздрагивать, оттого что сердце начинает по-дурацки кувыркаться.
— Это я.
«Это я?» Очень умно, Джемма.
— Привет, — холодно бросает он.
Я лыблюсь, как чокнутая.
— Привет.
Он кивает, но даже не пытается улыбнуться.
Ладно…
— Ну… — радостно пищу я.
Я сглатываю и с прищуром гляжу на него, не зная, куда себя деть.
Лэндон хмурится.
Я хмурюсь в ответ.
Он проводит языком по нижней губе.
— Хочешь здесь работать?
Признаться, я понятия не имею, как отвечать. При всем том что мне отчаянно нужны деньги, так ли уж я горю желанием работать с братом Клаудии, в чьи обязанности, по-видимому, входит свирепо пялиться на посетителей?
— Угу, — буркаю я, подавляя порыв сбежать от этого парня с ледяным выражением.
Он сдвигает брови — две четкие линии на симпатичном лице. Я резко вбираю воздух, в голове крутится: «Да в чем дело-то?»
— Ты когда-нибудь работала в баре? — спрашивает он, вцепившись в меня взглядом. — Или в ресторане?
— Нет, — тихо отзываюсь я.
Наверное, слишком тихо. Лэндон подносит руку к уху, показывая, что не слышит. Я откашливаюсь и осмеливаюсь заглянуть в его решительные глаза. Господи, он нагоняет страх. Он должен ходить с мечом, носить мех и сниматься в «Игре престолов».
— Нет, в ресторане я не работала, — повышаю я голос. — Последнее место работы — принцесса в тематическом парке. Столики обслуживать не доводилось, зато я научилась ныть и приказывать верным подданным.
Я жду смеха или хотя бы подобия улыбки.
И-и-и-и… ничего.
Он что-то бубнит и отворачивается, словно то, что я сказала, навевает на него скуку. А может, он решил, что я совершенно никчемна и не стою того, чтобы тратить на меня драгоценное время.
Вот те раз!
Растерянная и, как ни странно, обиженная, я обращаюсь к остальным в поисках поддержки, но они лишь смотрят поочередно на нас с Лэндоном.
— Продолжайте. Это восхитительно, — бормочет Клаудия и, прихлебывая спиртное, машет рукой.
— Согласна, — произносит Джули.
— Круто, — бухчу я, свесив голову на грудь, стараясь не обращать внимания на пьянящий трепет внизу живота и кровь, которая, я знаю, приливает к светлой коже, как обжигающие лучи паутины.