Как и в коммунарской методике, в военном поиске мы не были первыми. Почти за 10 лет до нас, в 1958 г., вышла в маршрут московская экспедиция под руководством Юрия Робертовича Барановского, учителя, фронтовика, в юности воевавшего в рядах 2-й ударной армии. Путь экспедиции лежал в новгородские леса.
Ю.Р. Барановский одним из первых в стране начал военно-поисковую работу, и, если даже сейчас нам приходится слышать от очень уважаемых людей: "Дети не должны заниматься такими делами!", можно представить, каково было ему, первому. Людей, ревниво оберегающих "золотое детство" от тяжелых впечатлений и несомненных опасностей военного поиска, можно понять. Они просто традиционно, по-куриному, заботливы, они не диалектики и не педагоги, ибо не понимают, что сознательность, чувство долга, благодарное отношение к ветеранам и прочие хорошие вещи не одуванчики, а потому не произрастают на любом пустыре, сами собой, безо всякого о том беспокойства. Мы уже пожинаем плоды этой "педагогики".
"Если бы хоть одна газета попыталась изучить то, что ныне называется воспитательной работой, — пишет учительница ленинградской школы Т. Служевская, — что требуется от учителя официально! Повторяю: беда приходит не там, где не работают, а там, где работают слишком много!
Как-то самое лучшее, самое активное звено повезла в награду в Павловск. Случайно вышли к братской могиле. И тут мои «активисты» у меня на глазах разыграли... пародию на возложение венков! С хохотом подбежали, кто-то бросил охапку грязных листьев, остальные, давясь от хохота, изображали кто плачущих, кто траурную музыку. «Мальчишки, шапки снимайте!» — радостно взвизгнула крошечная звеньевая, «чудо с бантиками», умница, отличница! Всё описывать нет смысла. Я остолбенела. Молча стала уходить от ребят, они заметили, побежали вдогонку. Только там попробовала объясниться. Говорила о погибших, о долге, о памяти — всё, что положено, — и увидела, что поняли они только одно: значит, при мне тоже так нельзя...
На следующий день рассказала обо всем их первой учительнице. Она поняла это как обвинение в недостаточной патриотической работе, начала с жаром перечислять: мы были на Пискаревском кладбище, на Марсовом поле, ходили на возложение венков, у нас была «Зарница», мы встречались с ветеранами... И вот тут я поняла, почему дети устроили это кощунство. Это была бессознательная реакция детей на то, что их заставляли участвовать в ритуалах, которые им не понятны. Как вы думаете, что в это время происходит в их душах? А бесконечные и однообразные «патриотические» игры напоказ, сводимые к конкурсам политических песен, стихов, плакатов, к «игрушечным» митингам? Надо ли удивляться после этого, когда ученик спрашивает о своем сочинении: «У меня уже все хорошо или еще патриотизма подпустить?»
...Им нужна настоящая жизнь — с настоящими опасностями, трудностями.» (Комсомольская правда. 1985. 4 дек.)
Ю.Р. Барановский уже более 30 лет назад видел опасность "куриного" воспитания и, понимая, что оно несет с собой безверие и цинизм при самых добродетельных намерениях педагогов, противопоставил ему свою модель настоящей жизни, с настоящими трудностями и опасностями. В его отряде подготовка к походу начиналась со штудирования литературы. В 1958 г. в Новгороде оказалось, что ученики Ю.Р. Барановского лучше знают историю Любаньской операции, чем сотрудники местного музея. Принципы подготовки к походу в отряде Юрия Робертовича брали свое начало в законах боевой подготовки. Нагрузка в тренировочных походах рассчитывалась так, чтобы усталость была не шуточной: тяжело в ученье — легко в бою! В отряде действовали "7 заповедей".
Первая из них — о "первых мыслях" члена отряда: "Первая мысль — об отряде, вторая мысль о товарище, третья мысль — о себе!" Скажем, идет посадка в поезд, народу много. Сначала подумай о погрузке отрядных вещей, потом — о вещах товарища, потом уже — о своих. Идет дождь, налетела непогода. Сначала подумай о том, чтобы укрыть отряд, потом — позаботься о товарище, после этого — думай о себе. То же — о свертывании лагеря. Туристские руководители знают, как трудно бывает, когда, собираясь домой, все участники разбирают свое, теряя половину, а общественное имущество тащит наиболее сознательный или наименее удачливый, что почти одно и то же. В походах Юрия Робертовича действовали иные законы и традиции.
Вторая заповедь: "Работай до трех "хватит". Это означает, что, собирая хворост для костра, надо работать, пока дежурный командир третий раз не скажет: "Хватит!" То же — при любых общих работах.