В поисковой работе каждый из нас проходит по грани, отделяющей живое от неживого. "Как мне казалось, — пишет в 1986 г. девушка 16 лет, — я с самого начала понимала, что мы будем делать, но как-то отстраненно. В самый последний день раскопа я вдруг осознала, что обмываю в озере кости людей, которые не намного меня старше, которые жили на земле, но которых сейчас уже нет. Это был момент прозрения. Я сидела, задумавшись, не больше трех минут, но эти три минуты показались мне очень длинными".
Вот еще два впечатления, 18-летняя студентка: "Иногда было жутко. Когда представляла, что эти руки и ноги болели, что этим мозгом человек думал... О чем думали и вспоминали парни в последние минуты жизни?"
17-летний школьник: "Заметил, неприятные ощущения проходят, если отключить себя от мысли, что перед тобой человеческие останки. Пришлось воспринимать их как исследовательский материал... Считаю, что в этом, при данных условиях, ничего кощунственного не было..."
Мы понимали, что подобные потрясения испытывал каждый, но они же и возвращали нас к жизни, к желанию узнать, представить, какими были те, кто здесь погиб. И совсем другими глазами рассматривали мы находки, обнаруженные в раскопах: старинную артиллерийскую пуговицу на гимнастерке убитого; мундштук, сделанный из половинки пластмассового смертного медальона; фаянсовую кружку с надписью "20 лет РККА"; посеребренную ложку фирмы "Фраже"; старательно обмотанные ветошью запалы для гранат; проржавевшую капсулу с адресом — смертный медальон старого образца, зажатый в истлевшей руке; ключи от дома в кармане красноармейца, убитого под Волоколамском; оболочку индивидуального пакета, тщательно заколотого булавкой, а в нем горсть чернозема, так непохожего на рыжую песчаную почву Ржева, в которой мы обнаружили погибшего... Как, наверное, любил пошутить солдат, пришивший на свою гимнастерку необычную пуговицу с горящими фитилями. Показывал другим и посмеивался: артиллерист — так артиллерист! А может, это была семейная реликвия, которую передала бабушка уходящему на фронт внуку в надежде, что он вернется домой, как вернулся когда-то его дед или прадед... А мундштук из смертного медальона — лихой вызов смерти или наивная вера в свою счастливую судьбу? Каждый такой предмет высвечивал характер, привычки, пристрастия человека, обстоятельства его гибели.
Что наиболее часто находим мы в осыпавшихся окопах, в истлевших карманах гимнастерок и шинелей убитых? Гильзы, патроны, гранаты и запалы к ним, котелки, кружки и ложки, карманные ножи, пуговицы, довоенные монеты, обрывки обмундирования, остатки противогазов и поясных ремней, иногда с пряжками, каски, изрешеченные пулями коробки из-под патронов, пулеметные ленты, диски, осколки, ржавеющие в земле, остатки оружия. А еще свидетельства фронтового быта: зеркальца, "зажигательные" стекла, часы, зубные щетки, расчески, карандаши, цепочки из немецких шомполов, катушки для ниток. Почему-то особенно поражают находки таких вещей, как очки или целехонькая фаянсовая кружка. Может быть, потому, что жизнь человеческая оказалась более хрупкой, чем эти легко бьющиеся предметы.
Все найденное мы тщательно изучаем: нет ли где фамилий, инициалов, имен? Иногда попадаются остатки документов, бумаг, смертные медальоны. Такие находки вынимаются вместе с комком почвы, чтобы сохранилась привычная для них среда, запаиваются в полиэтиленовые пакеты и передаются специалистам для расшифровки. Редкая удача — найти награды с номерами, по которым можно восстановить имена их владельцев. А бывает, увидишь такое, от чего невольно начинает щемить сердце. В старом окопе на берегу Волги возле убитого в гильзе винтовочного патрона обнаружили записку с адресом: человек спрятал последнюю свою надежду не сгинуть безвестно в патрон, которых тысячи валяются вокруг, — попробуй, отыщи тот, заветный! И ведь нашли — через 46 лет.
В военном захоронении у исчезающей подмосковной деревушки Вашурино мы обнаружили останки тех, кто 23 октября 1941 г. встретил прорвавшуюся к штабу 1073-го полка панфиловской дивизии немецкую часть. Среди погибших был командир химвзвода лейтенант Михаил Афанасьевич Стишков. С нами был его сын, художник из Каунаса Анатолий Михайлович, долгие годы разыскивавший место гибели своего отца. Среди вещей, найденных в захоронении, оказался маленький перочинный ножик с перламутровой отделкой. После мать Анатолия признала ножик: тот самый, который, уходя на сборный пункт военкомата в г. Фрунзе, Михаил Афанасьевич забыл дома и за которым она бегала домой. Муж ждал ее на улице с маленьким сыном на руках... "А все-таки, что ни толкуй, факт остается фактом — природа производит людей поштучно", — заметил фронтовик, поэт и писатель Юрий Семенович Белаш. Это означает, что такого, как ты, он, я, никогда не было и не будет во Вселенной. Не будет и той девушки, чьи туго заплетенные русые косички нашли поисковики в новгородской земле в бомбовой воронке весной 1989 г. Сорок семь лет назад девушка была убита. Ее единственный шанс передать свою личность будущим поколениям через своих или чужих детей, через труд и творчество был перечеркнут осколком или пулей немецкого автомата МП-38, который часто называют "шмайссер". Это ошибка. Немецкий конструктор Шмайссер не был автором этой модели, изобретенной для парашютистов, а уж затем поступившей на вооружение всех родов войск гитлеровского вермахта.