ПАНТАЛОНЕ: Дура!.. ( спохватившись) Конечно, если ты станешь её величеством серендиппской королевой, я беру свои слова назад.
АНДЖЕЛА: А я никогда не стану её величеством серендиппской королевой! ( и пропела ему прямо в лицо) Никогда, никогда, никогда!.. Оставь меня в покое.
ПАНТАЛОНЕ: Нет, не оставлю! У меня самого итальянский темперамент! Я сам могу швырять на пол посуду. Медную, конечно… Но почему, почему ты не хочешь пойти к нему?
АНДЖЕЛА: Потому, что я люблю Дерамо!
ПАНТАЛОНЕ: Любишь Дерамо? Вот и прекрасно! Тогда сегодня же вечером пойдёшь к нему. ( Анджела отрицательно мотает головой) Что, не пойдёшь?
АНДЖЕЛА: Но пойми, пойми…
ПАНТАЛОНЕ: Нет! Понимать должен первый министр. А я – второй! Если поймёт Тарталья, пойму и я. Но не раньше, чем Тарталья.
АНДЖЕЛА: Тарталья уже давно всё понял. Он ещё утром меня просил притвориться больной и не ходить к королю!
ПАНТАЛОНЕ: Как? Что же он хочет?
АНДЖЕЛА: Он хочет, чтобы королевой стала его дочь Клариче.
ПАНТАЛОНЕ: Но с Клариче помолвлен твой брат Леандр!
АНДЖЕЛА: Но ведь это Тарталья!
ПАНТАЛОНЕ: Ах, да, извини. Вот негодяй! ( опомнившись, громко) Слава Тарталье! Слава первому министру! Слава всем, кто выше второго министра и что-нибудь понимает во всей этой истории. ( Анджеле) Что он ещё хочет?
АНДЖЕЛА: Он хочет, чтобы я стала его женой. Он меня любит.
ПАНТАЛОНЕ: Кто?
АНДЖЕЛА: Тарталья.
ПАНТАЛОНЕ: Что?
АНДЖЕЛА: Любит.
ПАНТАЛОНЕ: Кого?
АНДЖЕЛА: Меня.
ПАНТАЛОНЕ: Кто?
АНДЖЕЛА: Тарталья.
ПАНТАЛОНЕ: Что?
АНДЖЕЛА: Любит.
ПАНТАЛОНЕ: Кого?
АНДЖЕЛА: Меня.
ПАНТАЛОНЕ: Кто?
АНДЖЕЛА ( терпеливо): Тарталья.
ПАНТАЛОНЕ ( наконец усвоив): Да я его!.. Да я ему!.. ( вдруг увидев на столе вазу с яблоками) Мытые?
Анджела кивнула. Панталоне взял яблоко, надкусил его.
АНДЖЕЛА: Больше ничего не станешь делать?
ПАНТАЛОНЕ: Ничего! У второго министра и роль вторая.
АНДЖЕЛА: А я не хочу, чтоб мои чувства проверял какой-то болван!
ПАНТАЛОНЕ: А я ем яблоко и смотрю в окно!
АНДЖЕЛА ( поёт):
ПАНТАЛОНЕ:
АНДЖЕЛА:
ПАНТАЛОНЕ:
Дзанни выносят на просцениум садовую скамейку и замирают подле неё, держа в руках зелёные ветки. Теперь они – кустарник.
У некоторых из них в руках клетки с соловьями. Соловьи начинают петь.
На скамейку садятся Леандр и Клариче.
КЛАРИЧЕ: О, Леандр!..
ОДИН ИЗ ДЗАННИ ( отогнав веткой с лица Леандра комара, представляет): Сын второго министра.
ЛЕАНДР: О, Клариче!..
ДРУГОЙ ДЗАННИ ( обмахнув веткой лицо Клариче, представляет): Дочь первого министра Тартальи!
КЛАРИЧЕ: Леандр!..
ЛЕАНДР: Клариче!..
КЛАРИЧЕ: Леандр!..
ЛЕАНДР: Клариче!..
С каждым таким возгласом, сопровождаемым вздохами и пеньем соловьёв, они приближаются друг к другу, и губы их вот-вот должны слиться в поцелуе.
Но из-за скамейки возникает Тарталья и, перемахнув через скамейку, садится между влюблёнными, отстранив их друг от друга.
ТАРТАЛЬЯ: Ну, ладно, хватит!
КЛАРИЧЕ: Отец! А мы тут…
ТАРТАЛЬЯ: Не «мы», а ты сегодня вечером отправишься к Дерамо. А «мы» ( он повернулся к Леандру), сын второго министра, пойдём спать и забудем, что на свете существует Клариче, дочь первого министра Тартальи.
КЛАРИЧЕ И ЛЕАНДР ( в один голос): Ни за что!
ТАРТАЛЬЯ: Хорошо! Не хочет спать, пусть не ложится. Но пусть уйдёт. А ты… ( он повернулся к Клариче)
КЛАРИЧЕ ( с вызовом): А я пойду к Дерамо и скажу ему, что люблю Леандра!
ТАРТАЛЬЯ: Вот этого ты как раз и не сделаешь.
КЛАРИЧЕ ( пожав плечами): Но почему?
ТАРТАЛЬЯ: А потому, что я тебе нос оторву и уши отрежу. А без ушей и носа ты не будешь нужна даже такому сопляку, как Леандр.
ЛЕАНДР ( пылко): Неправда!
ТАРТАЛЬЯ: Что, будет нужна?
ЛЕАНДР: Я не сопляк!
КЛАРИЧЕ ( как бы смирившись, вздохнула): Ладно! ( Леандру, успокаивающе) Если у меня не будет носа, я не смогу нюхать цветы, которые ты мне преподносишь. Если у меня не будет ушей – во что я вдену серёжки, которые ты мне подарил? Ты меня сразу и разлюбишь!
ЛЕАНДР: Никогда! Главное – душа!
КЛАРИЧЕ: Ох, Леандр! Недаром говорят, что мальчики развиваются позднее.
ЛЕАНДР: Но…
ТАРТАЛЬЯ ( топнув ногой, перебивает): Дай же мне, наконец, поговорить с дочкой!
Леандр убегает. Но, сделав круг, прячется за «кустами» и подслушивает.
КЛАРИЧЕ ( решительно): Я пойду сегодня к Дерамо.
ТАРТАЛЬЯ: И скажешь, что любишь Леандра?
КЛАРИЧЕ: Нет, скажу, что люблю Дерамо.
ТАРТАЛЬЯ: Ох, не будь в тебе дурной наследственности, я бы сейчас и успокоился. Но ведь ты что-то задумала.
КЛАРИЧЕ: Нет, я ничего не задумала. Я просто пойду к Дерамо и скажу, что люблю его.
ТАРТАЛЬЯ: И это будет правдой?
КЛАРИЧЕ: Правдой это может быть только в устах Анджелы!
Тарталья со стоном закусил губу, но тут же взял себя в руки.
ТАРТАЛЬЯ: В таком случае, на что ты надеешься?
КЛАРИЧЕ: Статуя улыбнётся!
ТАРТАЛЬЯ ( подпрыгнув): Что?! Откуда ты знаешь? Это государственная тайна!
КЛАРИЧЕ ( пожав плечами): Если две тысячи семьсот сорок восемь серендиппских девиц побывали в кабинете Дерамо, о какой государственной тайне может идти речь?
Присев перед отцом в насмешливом реверансе, Клариче убегает. Тарталья один. Заглядывает под скамейку.
ТАРТАЛЬЯ: Никого нет?.. Прекрасно! А то мне сейчас надо произнести монолог о том, что я буду делать дальше. Я бы, конечно, не произносил, потому что ничего благородного делать не собираюсь. Но надо, написано! ( Достаёт из кармана бумажку с монологом, досадливо морщится) Ну, зачем, зачем Тарталье вслух произносить то, о чём он злодейски думает? ( зрителям) Вы-то, пожалуйста, заткните уши!