Тихо, спокойно. Народа нет. Изредка пробегали собаки, но они не обращали на меня внимания. Странно, что здесь живут люди. Я бы не смогла. Это же дно жизни, из которого потом не выбраться. Почему они не уезжают? Ведь это не жизнь, а скорее существование. Ходить в туалет в ведерко или на улицу, на свежий воздух. И это двадцать первый век! А люди живут, женятся, рожают детей. Только какая их дальше ждет жизнь в этом болоте? Вот чем они думают? Это же просто безответственно.
Бараки пересекались с частным сектором. А дома в частном секторе были дорогие. Неплохие. Чаще всего за однотипными железными заборами. Интересный город. Город противоречий. С одной стороны развалины, с другой стороны — особняки. Все равно Леснов вызывал неприятное ощущение. Погружал в другую жизнь. И я не могла понять как относится к этой жизни. Осуждать ее или понять.
Окраина города. А дальше поле. Еще желтое от прошлогодней травы. Зеленая трава только начала пробиваться. Над головой было яркое небо с белыми барашками облаков. Ветер играл с моими волосами. Красиво. Я шла по грунтовой дороге, которая змей извивалась по весеннему полю. По ее обочинам мелькали желтые огоньки мать-и-мачехи. В Москве уже вовсю цвела черемуха, а здесь было севернее и весна задерживалась. Чуть в стороне сверкала на солнце своими водами река. Около крутого берега раскинула пушистые ветви яблоня. Бутоны только пробивались на голых ветвях. Не знаю что меня туда потянуло. Может захотелось на яблоню посмотреть или на реку, которая текла рядом. Земля была сухая, но от нее еще веяло холодом.
Честно, не ожидала увидеть, что под яблоней кто-то был. Мужчина спал, навалив под яблоню веток. Шапка закрывала лицо, темно-синяя куртка заляпана грязью, спортивные штаны, сапоги с резиновыми галошами также несли на себе следы засохшей глины. Надо было пройти мимо, но вдруг он труп? Или что-то случилось? Хотя вряд ли. Ветки ведь срезать не забыл, чтоб на холодной земле не спать. Я осторожно подошла к нему. Решила, что посмотрю: дышит или нет. Если дышит, то не буду человеку мешать отдыхать. А понять сложно. Дыхание слишком слабое. Неожиданно он открыл глаза и посмотрел на меня. Лицо закрывала серая борода, взгляд был мутный. Стало страшно. Я отскочила в сторону. Споткнулась. Упала на землю. Мужчина тем временем сел. Сдвинув шапку, посмотрел на меня.
— Обалдеть, — он достал из кармана мятую пачку сигарет. Вытащил одну. Закурил. Посмотрел на меня. — Не пропала.
— Антон? — в этом грязном заросшем человеке трудно было разглядеть знакомые черты.
— Ага, — довольно расплываясь в улыбке, ответил он.
— Ты чего здесь делаешь?
— Спал. Разве не видно? — он, все так же придурковато улыбаясь, смотрел на меня.
— Извини, что разбудила. — вставая, ответила я.
— Сонька, до сих пор не могу поверить, что ты мне не снишься! — он повалился на ветки.
— Тебе плохо?
— С деревьями разговариваю. Иди сюда, составь компанию.
— Будь ты почище, может и составила бы.
— Брезгуешь?
— Да. Ты чего так опустился? Пропал куда-то.
— У меня отпуск. Ушел я с того склада. Завис здесь. Каждый развлекается как может. Вот ты развлекаешься с каким-то мужиком богатым, а я вот с ней. — он достал откуда-то бутылку с водкой.
— Сейчас семь утра. Ты уже напиться хочешь? — спросила я, наблюдая, как он вновь садиться и открывает бутылку.
— Какая разница? — отпивая прямо из горла, как воду ответил он и с вызовом посмотрел на меня.
— Дурак ты.
— Зато ты умная и красивая. Мы отличная пара. Недаром дураки в сказках на прекрасных и умных женились. А все почему? Потому что им одним не прожить. — он выпили еще, вытер губы грязным рукавом куртки.
— Так нельзя.
— Как?
— Ты заболеть можешь.
— Беспокоишься о моем здоровье? Чего это так тебя волнует? Ты ведь мне никто и звать тебя никак! Вот и вали отсюда. Или не вали. Ты хорошая. А я когда выпью дурак дураком. Нельзя пить. — он задумчиво посмотрел на бутылку и отпил еще.
— Может, тогда не стоит? — я села перед ним на корточки.
— Может и не стоит. — он кивнул и вновь решил сделать еще один глоток.
— Отдай мне эту гадость.
— И что ты сделаешь?
— Вылью ее. Не нужно тебе эта бяка.
— Бяка. Забавно. — он улыбнулся. — Согласен, гадость еще та. Пойдешь со мной сегодня гулять?