– Во-первых, – говорит Джим, – не заигрывай с ней…
– А разве не для этого все затеяно? Мы же вроде как встречаемся.
– Все затеяно, чтобы восстановить твой имидж. Вонн, конечно, сыграет в этом ключевую роль, и это подводит меня ко второму пункту: не ругайся с ней.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не воскликнуть: «Но она же первая начала!» Но это звучало бы так, будто я пятилетний ребенок. А вообще-то все так и есть – эта девчонка мне все время хамила. А я всего лишь сказал, что никнейм ее парня звучит, как будто он пафосный кретин. Не мои проблемы, что не все люди умеют спокойно реагировать на горькую правду.
– Вот что тебе мешало найти кого-то менее стервозного? – бурчу я.
– Ты хочешь сказать, кого-то более восторженного?
Его снисходительная улыбка действует мне на нервы. Ну ладно, возможно, меня действительно раздражает полное отсутствие у Вонн… уважения? Ну, в конце концов, она могла хотя бы похвалить мою музыку. Или поздравить с получением «Грэмми».
Что она вообще о себе возомнила? Сидела с таким видом, словно оказывает мне честь одним своим появлением. Я – Окли Форд.
– Я правильно понимаю, что ты больше не хочешь работать с Кингом? – говорит Джим.
Я в бешенстве смотрю на него:
– Должен быть какой-то другой способ. Давай позвоним ему еще раз.
– Давай. – Джим достает телефон и толкает его по столу в мою сторону. – Звони. Номер десять в списке избранных.
Это выглядит как вызов. Я хватаю телефон и нажимаю кнопку звонка, но тут понимаю, что на экране – список последних набранных. И примерно каждый пятый звонок – Кингу. Я поднимаю глаза, встречаю взгляд Джима, но то, что я в нем вижу, заставляет меня похолодеть. Смесь сожаления и отчаяния.
Он опускает голову:
– Я много раз звонил. Он не берет трубку. Ты должен показать ему, что ты не очередной маленький нахал, который только и делает, что тусуется с девицами в клубах, вместо того чтобы писать музыку. Если у тебя есть идеи получше, я тебя внимательно слушаю, но если ты не собираешься запереть его в комнате и пытать, он с тобой работать не будет.
Я отвожу глаза, потому что других идей у меня нет. Потираю шею, задумавшись о том, когда успел растерять свое обаяние.
Если для того, чтобы его вернуть, достаточно притвориться парнем девчонки, которую я не знаю и которая меня терпеть не может, я сделаю все, что в моих силах, и буду лучшим ухажером, на которого она может рассчитывать.
Вряд ли это сложно, если учитывать, что ее нынешнего бойфренда зовут УУ.
______
Через час я прихожу домой и обнаруживаю полуодетую парочку на своей кровати. Мгновение стою в дверях, пытаясь сообразить, что вообще происходит, но тут тощая блондинка на огромной кровати замечает меня и издает душераздирающий вопль:
– О! Боже! Это! Же! Сам! Окли! Форд!
И затем, одетая только в короткую юбку и узкий лифчик, слетает с кровати и бросается ко мне. Тайрис появляется словно из ниоткуда и преграждает ей дорогу.
Внутри меня кипят гнев и раздражение, и я внимательно изучаю парня на кровати. Мне кажется, я его знаю – вроде бы это кто-то из друзей Люка. Но тут-то он что делает?
Парень, похоже, то ли пьян, то ли что похуже. Он слезает с кровати и, застегивая штаны, бормочет:
– Окли, бро, ты уже пришел. А Люк сказал, ты вернешься только часа через два.
Как будто это как-то оправдывает то, что он целовался со своей девчонкой на моей кровати!
Мне так противно, что я теряю дар речи. Просто киваю Тайрису, и он одной своей огромной лапищей хватает девчонку за руку, а другую кладет парню на плечо.
– Вам пора, ребята, – рычит он своим низким голосом.
– Нет, подождите! – ноет девчонка. – Я хочу сфотографироваться с Окли! Окли, я обожаю твою музыку! И тебя! Можно мне…
Но ее вопли стихают, когда Тайрис тащит их обоих вниз по огромной мраморной лестнице.
Я слышу, как открывается дверь. Одна из горничных выходит из гостевой комнаты.
– Все в порядке, мистер Форд? – невозмутимо спрашивает она.
– Да, все хорошо. – Я показываю большим пальцем на свою кровать. – Сожгите это белье.
Бросив ей эту фразу, я несусь мимо в западное крыло, где последние несколько дней ночует Люк.
Распахиваю дверь его комнаты без стука:
– Выметайся отсюда.
Люк валяется на кровати и смотрит телик, но при моем появлении вскакивает на ноги и испуганно глядит на меня.
– Окли, – жалким голосом говорит он. – Ты сегодня рано.
– Ага, – огрызаюсь я. – И теперь тебе пора.