Но… разве я не делал этого раньше? Я пил, курил, принимал разные вещества, попробовал, кажется, все, что только возможно, за последние пять лет. Неужели моя карьера окончена, хотя мне даже нет двадцати? При мысли об этом по спине пробегают мурашки.
– Лейбл подумывает разорвать твой контракт.
Я чуть было не начинаю хлопать в ладоши, как ребенок, – в последние месяцы отношения были очень напряженные.
– Ну и пускай.
– И как ты тогда собираешься записывать альбом? Два последних трека, как видишь, не приняли. Хочешь экспериментов со звуком? Класть стихи на музыку? Писать о чем-нибудь, кроме разбитого сердца и красивых девушек, которые тебя не любят?
Я мрачно смотрю на воду.
Он хватает меня за руку:
– Слушай сюда, Ок.
Я бросаю на него взгляд, говорящий «какого черта?!», и он отпускает мое запястье. Все знают, что я не люблю, когда меня трогают.
– Они не позволят тебе добиться того, чего ты хочешь, если испортишь отношения с фанатами.
– Вот именно, – нагло говорю я. – Так какая разница, буду я работать с лейблом или нет?
– Лейблы существуют, чтобы зарабатывать деньги, – настаивает он. – Они откажутся продюсировать твой альбом, если не будут уверены, что смогут его продать. Если хочешь получить еще одну «Грэмми», хочешь, чтобы тебя всерьез принимали коллеги по цеху, нужно восстановить свой имидж. Ты ничего не выпускал с семнадцати лет. Это было два года назад, но в музыкальном мире сойдет за все десять.
– Адель выпустила альбом в девятнадцать, а потом – только в двадцать пять.
– Но ты-то не Адель.
– Я лучше, – отвечаю я, и это не хвастовство. Мы оба знаем, что это правда.
Я записал первый альбом в четырнадцать, и он обернулся огромным успехом. С тех пор каждый мой альбом становился дважды платиновым, а «Форд», который я назвал в честь себя самого, даже добрался до бриллиантового. В том году, когда он вышел, я побывал с туром в тридцати городах по всему миру, выступая только на стадионах, и все билеты были распроданы. В мире меньше десяти артистов, которые собирают стадионы. Все остальные довольствуются небольшими площадками, концертными залами и клубами.
– Был лучше, – бесцветным голосом добавляет Джим. – Твоя карьера на грани краха.
Я холодею. Он произносит вслух то, о чем я размышлял парой минут раньше.
– Так что могу тебя поздравить: лет через двадцать, когда тебя пригласят в шоу «Hollywood Squares»[1], какой-нибудь ребенок спросит у своей матери: «Кто такой Окли Форд?». А мать ответит…
– Я понимаю, – с напряжением говорю я.
– Нет, не понимаешь! Твоя карьера может оказаться настолько мимолетной, что даже та мамаша повернется к ребенку и скажет: «Понятия не имею, кто это такой». – Тон Джима меняется на умоляющий: – Послушай, Ок, я хочу, чтобы ты преуспел с той музыкой, которую хочешь записывать, но для этого мы должны работать вместе! Этой индустрией управляет группа белых привилегированных мужчин, которые сошли с ума от наркотиков и власти. Они просто обожают издеваться над музыкантами, и им все сходит с рук. Не давай им повода сделать себя козлом отпущения! Ты достоин большего. Я верю в тебя, но ты тоже должен в себя поверить.
– Я верю в себя.
Интересно, Джим тоже заметил, как фальшиво это звучит?
– Тогда поступай соответственно.
Что он имеет в виду? «Повзрослей»?
Я протягиваю руку и беру его телефон. Количество фолловеров, тем не менее, составляет восьмизначное число. Миллионы людей читают меня в соцсетях и проглатывают все, что ежедневно им скармливает моя пиар-команда. Мои кеды. Мои руки. Боже, фотография рук набрала больше миллиона лайков! И запустила примерно столько же вымышленных историй. У девушек очень живое воображение.
Очень испорченное живое воображение.
– Ну и что ты предлагаешь? – бормочу я.
Джим с облегчением вздыхает:
– У меня есть план. Ты начнешь встречаться кое с кем.
– Ни за что. Это мы уже пробовали.
После выхода «Форда» менеджеры свели меня с девушкой по имени Пятница. Да-да, это ее настоящее имя, я видел документы. Она была восходящей звездой реалити-шоу, и мы все решили, что уж она-то знает, что к чему. Мы затеяли фальшивый роман, чтобы почаще попадать на обложки журналов и в интернет-таблоиды. Ну конечно, это неизбежно должно было вызвать волну негодования со стороны определенных людей, но разве это может сравниться с постоянным вниманием прессы и сплетнями о нас на каждом углу! Мы знали, что наши имена будут у всех на устах, от Калифорнии до Китая.
1
Американское телешоу, в котором знаменитостям задают вопросы, а участники игры должны оценивать честность ответов.