Подъехав к живописной церквушке, расположенной на вершине холма, она осадила лошадь. Здание мало чем отличалось от английской деревенской церкви, каким-то чудом перенесенной под яркое солнце тропиков.
— Как тут чудесно, как спокойно. — Рассматривая жадными глазами открывшуюся перед ней прекрасную картину, она с сожалением вздохнула, сама не сознавая этого. — Это одно из моих любимейших мест. Еще маленькой девочкой я часто приходила сюда, прогуливалась по церковному двору и мечтала о том, что когда-нибудь обвенчаюсь здесь, — тихо сказала она, полностью погруженная в воспоминания детства.
— Так, значит, ты не всегда хотела стать деловой женщиной?
Этот шутливый вопрос немедленно вернул ее в настоящее, от смущения лицо ее вспыхнуло. Аврора не могла поверить в то, что произнесла вслух… Он, должно быть, сочтет ее совсем глупой.
— Послушай, в то время мне было всего лишь около девяти лет, — начала оправдываться она.
Он рассмеялся и спешился.
— Пойдем прогуляемся немного по окрестностям. Оживим старые воспоминания.
Они привязали лошадей и двинулись вокруг церкви. Солнце забралось уже высоко, стояла немилосердная жара. Церковный двор был безлюден и тих, слышалось лишь пение птиц да жужжание зависшей над желтой орхидеей колибри.
С заднего двора церкви, построенной на высоте двух с половиной тысяч метров над уровнем моря, открывалась захватывающая панорама Атлантического океана и прилегающих к холму окрестностей.
Аврора задумчиво смотрела на густую синеву океана и спускающуюся к берегу пышную зеленую растительность. Вид был таким мирным, таким нетронутым, что она вновь невольно вздохнула.
— Прекрасно быть похороненным в таком замечательном месте.
Дон поморщился.
— Мне больше нравится то, как ты думала в девять лет… Это прекрасное место для венчания.
Она с сожалением улыбнулась.
— Мне кажется, что замужество не для меня, Дон.
— Почему? — Он повернулся к ней и скользнул взглядом по ее лицу и роскошной гриве каштановых волос. — Ты очень красивая женщина.
— Не думаю, что замужество имеет какое-нибудь отношение к наружности, — хмурясь, ответила она. — Скорее всего, главное — найти подходящего человека, человека, чьи личность и характер дополняют твои.
— Совершенно согласен. — На мгновение он отвернулся к океану. — Настоящая любовь, по моему мнению, это когда партнер доверяет тебе, когда он разделяет твои мечты.
Тон его голоса поразил Аврору. Он звучал как-то отстраненно… и грустно.
Озадаченная, она внимательно пригляделась к нему. Неожиданно, как бы почувствовав ее взгляд, он повернулся к ней и улыбнулся, рассеяв создавшуюся было атмосферу уныния. Потом посмотрел на нее, как будто желая заглянуть ей в душу.
— И ты не думаешь, что такой человек существует на свете? — спросил он.
Аврора помедлила, жалея о том, что вступила с ним в столь откровенную беседу. Разве могла она объяснить, что причина кроется в ней самой, что она не верит в свою способность решиться на глубокие, долгие взаимоотношения.
— Сомневаюсь, что могла бы распознать его, даже если бы он и существовал, — ответила наконец она, пожав плечами.
— А что, если с небольшой помощью этого человека ты найдешь его? — мягко спросил Дон. — Трудно жить одинокой.
— Но ты ведь одинок, — ответила Аврора. — И счастлив, не так ли?
Он посерьезнел. Аврора никак не могла понять перемены в его шутливой, непринужденной манере поведения.
— Да… сейчас счастлив.
И он посмотрел на нее так, что у Авроры дрогнуло сердце. Что творится с ней? Что за напряжение сгустилось в окружающем их воздухе?
— Но я не собираюсь навсегда остаться одиноким, — возразил он, вновь обернувшись к океану. — Больше не собираюсь.
Это заявление вызвало у Авроры странную внутреннюю дрожь. Ей почему-то всегда казалось, что Дон — убежденный холостяк, человек, любящий заводить интрижки, но не серьезные связи. Она не могла сказать, почему именно так решила, но было в нем нечто такое, что позволяло думать о нем, как об одиночке, как о человеке, который больше всего на свете ценит свободу.
— Вот, значит, как… А есть ли у тебя на примете определенная женщина? — осторожно спросила она, понимая, что вторгается сейчас в очень интимную область.
Он рассмеялся и, взяв ее под руку, повел обратно вокруг церкви.
— А это, — сказал он весьма двусмысленно, — еще вопрос.
Не имел ли он в виду Беатрис? Эта мысль все время крутилась у нее в голове, хотя Аврора твердила себе, что это ее не касается.