— Герант!
— Аргента, самоцвет дракона Бездны — это совсем не то, что самоцвет Дракона Хаоса. Его можно уничтожить только в мире, где правит Тьма и Хаос, в мире Тёмной Богини. Ты откроешь Монолит, и я уйду туда и закрою его за собой. Там я уничтожу этот артефакт. У нас нет выбора. Это чудовище не победить иначе. Аргента, единственный способ победить этого Дракона — отделить его самоцвет. Тогда люди смогут убить его. Для этого у них хватит сил. Мы же справимся с самоцветом. Мы должны вырвать самоцвет из его груди и доставить в мир Хаоса. Откуда он пришёл…
— Ты не вернёшься…
— Нет. У меня не хватит сил.
— Я пойду за тобой.
— Нет. Ты не сделаешь этого! Ты ведь знаешь — таков долг. Думаю, что ты поступишь так же, когда придёт твоё время. Только… Мне придётся обернуться. В человеческом обличии я мало что могу противопоставить посланцу Тёмной Богини. Никто из… них не знает, что я — Дракон, — словно рука с ледяными шипами схватила его за горло. Герант вынужден был замолчать ненадолго, чтобы восстановить дыхание. — Возможно, Нарсиэль подозревает что-то, она ведь эльфийка. Я предстану перед ними лжецом, и все отвернутся… Моё обращение только подтвердит их страхи. Вельскуд… Он верит мне… Гарам предупреждала — надо было найти способ открыться раньше, теперь — поздно.
***
С той встречи миновало больше месяца. Золотую осень лесов Ану-Арендэль сменили серость, безжизненность и ледяная стужа драконьего запустения. Но и теперь Аргента видела, что та усталость, то беспокойство никуда не делись. Герант просто загнал их глубоко и спрятал там от всех, но не от неё. Она не знала, что делать.
— Герант, зачем ты сам себя мучаешь? Случилось то, что случилось. Я понимаю, как важны для тебя все эти люди. Я готова признать, что они достойны внимания и дружбы. И сейчас они нуждаются в твоей помощи.
— Видимо, я слишком стал человеком. Я уже не могу просто выбрать долг и забыть обо всём остальном: о страхах, сомнениях… прочем…
— Что я могу сделать, чтобы помочь?
— До момента пробуждения день, может быть два. Мы достигли рубежа, и здесь нас ждет смерть. Она сама придёт.
— Нельзя идти в бой с такими мыслями! Странно, что я тебе говорю это. Обычно это ты бывал не обделён надеждой.
Герант сел на землю так резко, словно уронил себя. Опершись руками, запрокинул голову. Клубились тучи, готовилась метель. Ветер гнал по земле сухие листья; рванул капюшон плаща с головы Аргенты; дёрнул и расплел белые шелковистые пряди. Поправив причёску, она аккуратно опустилась рядом:
— Герант? — голос её звучал приглушённо.
— Он зовёт меня, Аргента, — он вздохнул, стараясь не отвечать на настойчивый взгляд сестры. –Посланец Тёмной богини призывает меня. Даже спящий! Сила обольщения его немыслима…
— О чём ты говоришь? — в голосе Аргенты явственно послышался испуг.
— Ты думаешь, Дракон Хаоса поддался ему потому, что был глуп и самонадеян? Он просто не смог ничего противопоставить коварству Дракона Бездны и его великого союзника. Он был доверчив, за что и поплатился.
— И давно это?
— Давно, — едва слышно проронил Герант. Взгляд его потемнел. Он отвернулся и опустил голову.
— Да, дела… Почему ты ничего не сказал мне? — она спросила, не ожидая ответа. Ответ был известен и так — он боялся за неё, берёг, не хотел взваливать на её плечи ещё одну ношу, надеялся, что справится сам. Аргента скрипнула зубами и, наверное, высказала бы сейчас многое, но запал перебил тихий голос.
— Я очень долго сам не мог понять, в чём дело, Аргента. Ты знаешь от рождения: Зов — это божественный призыв. Мы откликаемся на него из любой точки, где бы он ни застал нас. Что я мог подумать, услышав его в первый раз? Ведь я знаю, что наш создатель не может нас призвать, но Зов был. Слабый и неявственный, но был. Я долго сопротивлялся. У меня выходило неплохо, пока он был слабым. Как только он стал сильнее, пропала возможность не обращать внимание. Я решил узнать, в чём дело. И, Аргента, обнаружил себя бродящим вокруг вот этого места, — Герант подбородком указал на холм, с которого он спустились. — Я ходил и что-то искал. Что-то… Я искал вход в Логово, чтобы войти и покориться зовущему! Я даже не помню, как я здесь оказался… Меня словно притянуло магнитом, прежде отобрав сознание. Я хочу спросить: ты… чувствуешь что-нибудь? — взгляд его, беспокойный, ищущий, пронизывал её.
Аргента отрицательно качнула головой. Поняв ответ, Герант сник и тяжело вздохнул:
— У меня всё меньше и меньше сил. Временами охватывает непреодолимое желание пробиться в его логово и склонить перед ним голову. Покориться. Ты можешь себе представить, что случится тогда? — в глазах его плескался страх.
Помолчав немного, Герант тоскливо добавил:
— Скорее бы всё закончилось, — встрепенувшись вдруг, пригнул голову и удержал Аргенту, которая собиралась что-то сказать, — тише! Кто-то идёт. Вельскуд! Ты что тут делаешь? — изумлённо воскликнул он, вскочив на ноги.
Обернувшись, Аргента увидела приближающийся отряд, во главе которого шёл Вельскуд. Лицо Вельскуда напоминало грозовую тучу. Казалось, ещё чуть-чуть и глаза его начнут метать молнии.
***
Заметив, что Герант сидит как ни в чём не бывало и дружелюбно беседует с неизвестной женщиной в красном плаще, Вельскуд подавил мгновенно взметнувшуюся ярость. И перестал таиться:
— Терамай, отведи людей в лагерь. Я буду следом, — не оборачиваясь, бросил он. Терамай жестом скомандовал отступление и, окинув остающихся беспокойным взглядом, направился следом.
— Так, так… — Вельскуд прогулялся вокруг Геранта и продолжавшей сидеть Аргенты, быстрым взглядом окинул собеседников с ног до головы. — Тут неподалеку спит чудище, которое собирается вот-вот проснуться и всех испепелить, — он манерно махнул рукой в чёрной перчатке, — а предводитель армии сбегает из лагеря, чтобы встретиться с подружкой?
— Что? О… о чём ты?
— Ну, ну, желаю приятно провести время! — Вельскуд шутовски поклонился и, развернувшись, зашагал следом за уходившими гвардейцами. Он исчез так быстро, что никто не смог догнать его, даже если бы и не был оглушён и обескуражен услышанным.
— Что такое он говорит? — Герант недоумевающее уставился на Аргенту.
— Он думает, что я — твоя подружка, — невозмутимо ответила она.
— Какая подр… ох, Богиня, он же ничего не знает!
— Не знает, — эхом откликнулась Аргента. — Чего он не знает? Он выглядел, как ревнивец, заставший предмет своей любви в чужих объятиях.
— Аргента, замолчи!
— Молчу, — тихо и спокойно ответила она. — Молчу. Не знаю, что тут происходит, но я сильно сожалею о том, что подсказала тебе идею познакомиться с этим человеком. Ты страшно, непоправимо изменился. И эти изменения убивают тебя. Пусть то, что происходит, называется дружба, как пожелаешь… Тогда я ненавижу дружбу… И ненавижу людей, способных внушить такое огромное, страшное, тяжёлое, разрушительное чувство.
========== К бою! ==========
«До встречи с Герантом Вельскуд был предан себе, после — его верность претерпела некоторые изменения. Поразительно, какой силой порой обладают случайные встречи. Или то была не случайность?»
Кассия «Мысли в шкатулке»
Стыд и горечь гнали его вглубь леса. Ноги сами привели на берег ручья, где совсем недавно они вдвоём смеялись над кулинарным талантом Кассии, всего лишь вчера, а словно год прошёл. Что теперь будет? Он прижался лбом к стволу дерева. Не выдержал, не смог промолчать.
Почему?
Ни в чём не повинное дерево выдерживает удар его кулака, и ещё раз, и ещё. Боль отрезвляет и помогает справиться с гневом. С расцарапанных пальцев скатывается кровь. Вельскуд опирается спиной о шершавый ствол. Высоко над ним шумит листва, плывут облака, но здесь, внизу среди деревьев, звенящая тишина, никаких звуков, кроме бешено стучащего сердца. И кажется, что его стук разносится по всему лесу, отражается от каждого дерева и возвращается громом, и отзывается болью в висках, бессилием в руках и ногах. Вельскуд сползает по стволу и опускается на землю. Пальцы царапают траву, зарываются в опавшие листья в попытке сдержать рвущийся стон. Попытка заканчивается успехом, тонкие губы кривятся в злобной усмешке и исторгают лишь вздох, который не услышит даже самое чуткое ухо.