10.
Мужчины подошли к дивану. Маевский лежал с закрытыми глазами, левая рука безвольно свисала с дивана, а правая лежала на груди. Если б не красное пятно на животе, то можно было подумать, что он спит. Первым опомнился Барышев, он протянул руку и дотронулся до шеи. Потом нагнулся и принюхался, затем расстегнул рубашку и попытался вытащить ее из брюк и был моментально схвачен левой рукой "покойника".
- Что еще за дела? - проговорил хриплым голосом Маевский и попытался сесть, зло глядя на Барышева.
- Да они тебя за покойника приняли, - проговорила Маша, которая стояла под аркой зала и с сожалением смотрела на Маевского. - Давай-ка я тебя в комнату отведу, а то ты всю прислугу перепугаешь, - и Маша помогла подняться Маевскому.
Тот уцепился за нее, как утопающий за соломинку, и, с трудом переставляя ноги, пошел за Машей.
- Осторожно, ступенька, аккуратно, - говорила Маша Маевскому, как маленькому мальчику, а тот покорно переставлял ноги в нужных местах.
Смирнов с минуту смотрел на это представление, затем опомнился и подхватил Маевского с другого бока, троица скрылась за поворотом на втором этаже. Барышев и Синельников проводили их взглядами, потом переглянулись.
- Он всегда так? - спросил Барышев.
- Вообще-то первый раз, - ответил Синельников, глядя туда, где только что скрылась троица, - я его таким еще ни разу не видел, - и он нагнулся, перекладывая горничную с ковра на диван.
Та охнула и открыла глаза.
- Как вы себя чувствуете? - спросил Дмитрий.
Горничная молчала и таращила глаза на мужчин. Барышев подошел и потрогал лоб.
- Она сейчас придет в себя, - сообщил он.
- А где покойник? - спросила горничная, оглядывая гостиную.
- Какой покойник? - спросил Барышев. - Никого не было, вам все показалось.
- Идите к себе, выпейте успокоительное, полежите, завтра все пройдет, - сказал Синельников.
Горничная ушла, слегка покачиваясь.
- Мда, - сказал Синельников. - Персонал напуган.
- Кстати, я хотел вам задать пару вопросов, - сказал Барышев.
- Прошу ко мне в кабинет, - вздохнул Синельников.
***
Кабинет начальника службы безопасности располагался рядом с кабинетом хозяина дома. Комната была значительно меньше соседнего кабинета. В ней находился стол, компьютер, оргтехника, мини-станция, за столом по стене располагались стеллажи, на которых стояли папки и книги. В нише между стеллажами находился сейф, сверху завешенный картиной Шишкина "Утро в сосновом бору". Барышев хмыкнул, глядя на репродукцию. Синельников проследил взглядом за ним и сказал:
- Воспоминание детства, на стене у меня коврик висел над кроватью, - и он вздохнул. - Меня бабушка воспитывала...
- А от меня бабушка отказалась, - сообщил Барышев, все еще глядя на картину, - у нас в детском доме эта картина в спальне висела. Мне повезло, что директором был мужчина старой закалки, бывший военный.
Воцарилось молчание. Синельников хоть и не попал в детский дом, но понимал, что это такое, родителей он тоже рано лишился. Воспитывала его бабушка, ее домик в деревне, на окраине нынешнего престижного поселка богатеев, он сохранил. Более того, перестроил и обустроил по последнему слову современной техники.
- Так о чем поговорить хотели, Анатолий Иванович? - прервал затянувшее молчание Синельников.
- Зачем так официально? - спросил Барышев и усмехнулся. - Я хоть и лицо при исполнении, но с коллегой могу и по душам поговорить.
Синельников вздохнул, а что он ожидал, что майор не узнает, где он служил и почему ушел? Юлить и темнить не надо, что облегчало задачу обоим.
- Не буду я вас спрашивать про службу, - успокоил безопасника Барышев. - Может, перейдем на "ты"?
- Конечно, - кивнул Синельников и сел в кресло за стол, рядом расположился Анатолий.
- Дим, я поговорить хотел о хозяине, кое-что мне неясно, хотел бы услышать твое мнение.
Синельников правильно понял майора - тот хотел выстроить картину убийства, а для этого ему важно было ее составить из информации и фактов не одного участника событий. Это обычная практика, используемая при расследовании любых случаев. Поэтому он кивнул в очередной раз, соглашаясь с Барышевым.
- Расскажи мне, какие отношения были у него с пропавшей женой? - начал задавать вопросы Анатолий.
- Сложные, - ответил Синельников сходу, - я бы сказал даже острые. Они все время ругались, причем, инициатором скандалов всегда была Лариса.
- То есть любые распоряжения мужа она принимала в штыки? - предположил Барышев.
Синельников кивнул, майор что-то записывал в блокнот.
- Зачем тогда Смирнов на ней женился? - задал очередной вопрос Барышев.
- Это самое интересное, - помедлил, но ответил Дмитрий. - Все началось с прихоти Маевского, тогда еще не тестя Александра. Смирнов купил остров в Малайзии, а деньги проводил через банк Маевского. Так вот, Павел через год пришел с предложением купить этот остров, за хорошую стоимость, надо сказать. Смирнов отказался, Маевский настаивал, повышая стоимость, Александр уперся - и они разругались. А через полгода случился кризис и заводы Смирнова терпели убытки. Чтобы не потерять бизнес, надо было вложить приличную сумму в дело, а денег нет. Вот тут бы и продать этот остров, а Маевский сказал, что не надо и выставил условия: Александр женится на его дочери, а он полностью покрывает убытки Смирнова. Вот так все было.
Барышев что-то продолжал записывать в книгу, Синельников подумал и продолжил:
- Можно было, конечно, наплевать на Маевского и пойти в другой банк, но они - словно сговорились! Кто-то требовал бизнес, кому-то чуть ли не душу продать, помотали нервы Сашке они знатно. Сговор, конечно, был, но жалко было производство, народу работает около пяти тысяч человек. Можно было продать заводы, тогда люди бы оказались на улице, вряд ли бы в той ситуации кто-то начал поднимать производство, скорее всего, снесли бы под строительство или продали под склады. Пришлось подписывать кабальное соглашение. А потом потихоньку выплыли. Надо отдать должное, Маевский помог. Вот так Лариса оказалась хозяйкой поместья.
- И какая из нее хозяйка? - Барышев оторвался от записей.
- Хреновая, - ответил Синельников. - Проще говоря, не обучена она вести хозяйство. С детьми обращалась, как со щенками. Девочку застращала и забила, та ее боится до трясучки. Наняла им няньку под стать себе.