– Да, отлично. А что? – Мишель опасливо взглянула на него.
Лучше умереть, если он догадается, о чем она только что думала. Наверное, вовсю повеселится… такой высокомерный и самонадеянный. А у нее есть гордость.
– Ты вдруг побледнела.
– Нет, все отлично, – повторила Мишель, но даже сама услышала, насколько фальшиво прозвучали ее слова. – Давай уйдем, пусть он спит.
Они на цыпочках покинули комнату, оставив дверь приоткрытой.
Оказавшись в освещенном солнцем коридоре, Мишель сразу почувствовала себя лучше. Наверное, интимная обстановка спальни навеяла на меня такие странные мысли, сказала она себе и повернулась к Ксавье.
– Спасибо, что почитал Сержу сказку. Ты очень терпелив.
– Я люблю детей, – немного грустно усмехнулся Ксавье. – Если бы у меня хватило смелости быть до конца честным, то я признался бы, что ужасно хочу сына.
Мишель покосилась на него, удивленная неожиданной откровенностью. Поистине в Ксавье таились непознанные глубины… Но это никак не меняло того факта, что ее-то с ним связывает исключительно деловое соглашение. Она должна быть предельно острожной. Не стоит ставить себя в идиотское положение.
Морис с супругой вышли из своей комнаты.
– А где Серж? – спросила Люсиль.
– Спит, – первым ответил Ксавье. – Идемте, выпьем чего-нибудь на террасе.
День был жаркий, совсем летний. Многочисленные солнечные зайчики плясали по поверхности воды в бассейне, расположенном перед террасой. Кальдероны подошли к балюстраде и залюбовались видом. Мишель присела к столу под большим полосатым зонтиком.
– Мне бы хотелось искупаться попозже, не возражаешь? – спросила она Ксавье, когда он устроился напротив нее.
– Конечно нет. Ты не должна спрашивать разрешения, Мишель. Мне бы хотелось, чтобы ты чувствовала себя здесь свободно, как у себя дома. – Он понизил голос, и снова в нем зазвучала чарующая хрипотца. – Не забывай, мы завтра объявляем о помолвке.
Мишель глубоко вздохнула, как раз стараясь забыть об этом.
Уже знакомая ей служанка пришла выяснить, какие напитки подать. Вскоре Люсиль и Морис присоединились к ним.
Время летело как на крыльях. Они болтали о всяких пустяках, и Мишель стала расслабляться. Даже начала думать, что полностью контролирует ситуацию и ничего страшного с ней не произойдет.
– Мне надо посмотреть на Сержа, – сказала она, взглянув на часы. – Он будет умирать с голоду, когда проснется.
И тут вдруг Люсиль заявила:
– Как замечательно, что он будет расти здесь! Тара была бы довольна, я знаю это, Мишель. У него тут будет абсолютно все, чего они с Жаном хотели для сына.
Блаженное расслабленное состояние испарилось, как роса в июльский день. Его сменило тяжелое чувство вины.
– Да, думаю, вы правы, Люсиль. – Она избегала смотреть Ксавье в глаза. Счастье еще, что старики не замечали ее смятенного состояния.
– Вспоминаю, как она рассказывала о своем непростом детстве… и вашем тоже, Мишель. Она всегда говорила, что сделает все возможное, чтобы Серж не испытывал ничего подобного, чтобы у него была настоящая семья.
– Да, помню. – Мишель с трудом сглотнула вставший в горле ком.
– А что будет с вашей работой, Мишель, когда вы с Ксавье поженитесь? – лениво-беззаботно спросила Люсиль. – Отсюда не близко добираться до Парижа каждый день.
– Ну, я… – Она пыталась сообразить, как лучше ответить, но ничего стоящего на ум не приходило.
– Мишель думала сначала взять небольшой творческий отпуск, – пришел ей на помощь Ксавье. – А потом, если надумает вернуться к делам, сможет подыскать работу поближе к дому. Например, в Барвилле. Это всего в двадцати минутах езды отсюда. Может быть, ей даже захочется открыть свою дизайнерскую фирму. Тогда она наберет подходящих сотрудников и станет приезжать и уезжать, когда захочет.
Мишель уставилась на него во все глаза. Ей всегда хотелось иметь свой бизнес, но услышать такое предположение из уст Ксавье было странно. Успокойся, сказала она себе, это фальшивое описание фальшивого будущего. Он, наверное, прирожденный лжец, если смог сочинить такое под влиянием минутного вдохновения.
– А что, прекрасная идея! – с энтузиазмом воскликнул полковник.
Люсиль же продолжила допрос.
– Вы, наверное, скоро захотите иметь и собственных детей, правда?
У Мишель голова шла кругом. Она не представляла, сколько еще сможет притворяться. Посмотрела на Ксавье – тот улыбался ей с той же теплотой, как и во время чтения сказки.
– Это было бы замечательно, правда, дорогая? – мягко сказал он. – Но, боюсь, нам придется подождать, пока Серж привыкнет и поймет, что больше перемен в его жизни не предвидится. По крайней мере, неприятных.
Он выглядел таким искренним!… Мишель понимала, что реальность ускользает от нее, что она начинает жить придуманной жизнью. Что ей хочется, чтобы их помолвка была не выдумкой, а явью. Чтобы этот мужчина оказался не фальшивкой. Ей хотелось довериться мягкости, теплоте его улыбки, нежности поцелуев…
Она поспешно направилась к двери.
– Извините, мне надо посмотреть, не проснулся ли Серж.
Она взбежала по ступенькам и направилась к детской. Какое счастье скрыться от вопросов!
Племянник еще спал. Мишель опустилась в кресло, где часом раньше сидел Ксавье, чтобы дождаться его пробуждения. Усилием воли она заставила себя вспомнить о том, что он совсем не мужчина-мечта, за которого его принимают Люсиль и Морис. Что они разыгрывают эту комедию, чтобы у нее не отняли Сержа, а он мог успокоить больного отца. Прекрасные, благородные мотивы, но все равно это ложь. Гадкая, подлая ложь!
И неожиданно вспомнила, что Жермен тоже лгал виртуозно. Она припомнила кое-какие из его рассказов и поразилась, как могла быть такой наивной и безоговорочно верить ему. Ксавье довольно сильно походил на него в этом отношении: лгал с той же легкостью и убедительностью.
Серж зашевелился и открыл глаза.
– Привет, мой хороший. Ты выспался? – Мальчик кивнул и потянулся. – Хочешь есть?
– Где дядя Ксавье? – вместо ответа внезапно спросил он.
– Внизу, на террасе. Давай-ка вставай, умывайся и переодевайся. Я тебе помогу. А потом пойдем к нему.
Присутствие Сержа помогло Мишель пережить вторую половину дня. Она накормила его, а потом сидела и смотрела, как он играет у бассейна.
Вечером, когда жара стала спадать, Ксавье провел их всех по саду.
– Тут хорошая, плодородная почва, – пояснил он Морису, – поэтому деревья в отличной форме. Почва очень важна для плодовых культур.
– Как и для семьи, – с улыбкой заметила Люсиль.
– Точно, – легко согласился с ней Ксавье.
Мишель смотрела, как он наклонился, взял ком земли, размял его в пальцах. Потом поднял глаза и многозначительно посмотрел на нее. Но она отвернулась и перевела взгляд на Сержа, который весело бегал между деревьями, иногда подбирая палки или камешки. Он выглядел таким счастливым, таким довольным!…
– Когда вы собираетесь возвращаться домой, во Флориду? – поинтересовался Ксавье, ведя их в сторону дубовой рощи.
И Мишель тут же решила, что он пытается выяснить, когда же можно будет покончить с притворством.
Полковник пожал плечами.
– Не знаю. Мы думали побыть еще пару недель. Но если вы, конечно, не будете откладывать свадьбу надолго, то нам хотелось бы присутствовать на церемонии. Так что можем и задержаться. Спешить-то нам особенно незачем.
Мишель сразу же разволновалась.
– О, не думаю, Морис, что мы станем торопиться. По-моему, я уже говорила вам об этом.
Тут с улыбкой вмешалась Люсиль. Как и все женщины, она обожала свадьбы.
– Я помню, что вы говорили. Но вы ведь оба буквально не сводите друг с друга глаз. Чего же тянуть?
Мишель даже споткнулась – настолько ее потрясла наблюдательность пожилой дамы. Ксавье поддержал ее под руку, но, вместо того чтобы сразу отпустить, обнял за талию и притянул ближе.
– Истинная правда, Мишель, – заметил он. – Может, нам стоит подумать о дате, дорогая? – Ксавье держал ее крепко, чтобы она не могла освободиться.
– Не думаю, что мы уже готовы, – произнесла она с плохо скрытым гневом. Почему, черт побери, он продолжает развивать эту тему?
– Вот видите, Люсиль, с чем мне приходится справляться? – сказал Ксавье шутливым тоном. – Эту женщину не так-то легко связать брачными узами.