– Смотрите все, смотрите, какое чудо подарила мне Лиля!!! – закричала она. – Это просто замечательно!
Она прижала куклу к груди.
– Я назову её Лилиана!
Праздник прошёл шумно, весело, Лиля много смеялась. Вечером Лена пошла провожать её, и девочки никак не могли расстаться, стояли у подъезда и болтали.
– А ты смотрела «Три Мушкетёра», французский фильм? – говорила Лена.
– Нет, – сказала Лиля. – Хороший?
– Не то слово! Полный восторг! – воскликнула Лена. – Там Д’Артаньяна играет Жерар Баррэ, он просто чудо! Он такой, такой!!! Это надо видеть!!!
– Очень хочется!!! – воскликнула Лиля.
– Ну, это было уже года три назад, – сказала Лена. – Но где-то ещё идёт, наверно.
В это время вышли мама и папа, они торопились в ЦДЛ. И Лиля быстро попрощалась с подругой и помчалась домой.
Полумрак квартиры был колючий, как серая сажа, так, почему-то, подумалось Лиле, и в голове стал рождаться стих. Она юркнула в свою комнату. Достала из шкафа заветную тетрадь, завёрнутую в ночнушку. Развернула, и принялась записывать. А в соседней комнате лежал на тахте Лёня с книгой в руках. Он был вялый, тоскливый, и бледный. Учиться он стал так себе, из отличника превратился в троечника. Его ничего уже не интересовало. Он уныло перелистывал книгу, машинально читал длинные строчки и тут же забывал их. Он медленно сходил с ума.
На следующий день в школе не было первого урока – заболела учительница. Директриса хотела заменить, но не смогла. И Пашка Огородников предложил Лене и Лиле пойти в мясную лавку на его улице, где, по слухам, продаются колобки из человечьего мяса. У него были деньги. Девчонкам стало интересно и жутко. Пошли. Это было в каком-то переулке. Пашка купил коробку этих колобков. Потопали назад. Было безлюдно и страшновато. Захотелось взглянуть на эти штуки. Пашка приоткрыл крышку. Одного колобка не хватало. Пошли дальше. Опять заглянули. Не доставало уже двух колобков. Непонятно.
– Может, это колобки-каннибалы? – испуганно сказал Пашка. – Сами себя едят?
– Что за бред, – возразила Лена.
Лиля поёжилась.
– Глянь ещё раз, наверно, показалось.
Пашка опять приоткрыл слегка крышку. Не хватало уже трёх колобков. Девочки переглянулись.
– Жуть какая-то, – простонала Лиля.
Прошли ещё немного. Глянули. Не было уже четырёх колобков. Потом – пяти. Ледяной ужас охватил подростков.
– Может, сзади идёт колдун и жрёт колобки? – сказала Лиля. – На расстоянии. Колдуны могут.
Они оглянулись – за ними никто не шёл. Куда же всё девается? Стали строить всякие фантастические предположения, от которых становилось всё страшнее. Когда дошли до школы, не было уже ни одного колобка.
– Давай откроем коробку, – дрожащим голосом предложила Лиля. – Совсем её открой, Паш, нормально, давай.
Но Пашка, наоборот, её закрыл.
– Трус. Дай сюда! – Лена выхватила коробку у него из рук и стала медленно её приоткрывать. И тут увидела, что все колобки прилипли к крышке изнутри.
– Да вот же они! – вскрикнула она.
На детей напал истерический хохот. Лена отбросила коробку.
– Фу, гадость, – сказала она.
Пашка наподдал коробку ногой.
– Пусть это сожрут собаки, – сказал он.
И подростки с хохотом побежали в школу. Успели на второй урок.
А вечером Лилю ждала радость! Родители взяли билеты на французский фильм «Три Мушкетёра», он пошёл в кинотеатре недалеко от дома. Это было потрясение! Лиля смотрела затаив дыхание! И влюбилась в Д’Артаньяна, в актёра Жерара Баррэ.
Всю ночь она писала стихи.
В понедельник первым уроком вдруг сделали физкультуру. Ужасно! Самый ненавистный урок! Лиля никак не могла залезть на канат, болталась внизу как мешок! И не получалось прыгнуть через козла. Играть в волейбол вообще не хотелось. Она сказала, что голова кружится, и физручка её отпустила:
– Ну, Кудрявцева, как всегда. Дохлятина, – бросила она. – Иди уж.
Лиля помчалась в раздевалку, и… замерла. Комната для девочек была на полметра завалена пустыми молочными пакетами-пирамидками, и на них, словно барин, возлежал Славка Зайчиков с сигаретиной в зубах. Он лежал и курил! Раздевалка утопала в никотиновом дыму! Откуда здесь столько пакетов, как он успел их натаскать? Или рабов своих заставил? Он был местный хулиган, и многих мальчишек держал в подчинении. К девчонкам он не приставал, но сильно выпендривался перед ними. Все его побаивались. Был он среднего роста, худощавый, с ангельским личиком и мягкими каштановыми кудрями. Лиле не нравилась его слащавая внешность. Его отец и старший брат отбывали срок в колонии, а мать занималась спекуляциями.
Лиля выскочила из комнаты, и опрометью помчалась в физкультурный зал. Подбежала к Лене, и шепнула ей: