— И еще, Кейти, — добавил Уайатт, — Омнисфера в три раза увеличила размер своих пожертвований в организацию «Загадай желание», а Хеллер пообещала отдать им свой гонорар, если студия решит снять фильм по следующей книге «Войн ангела»!
Я была так рада, что впервые в жизни решила дать Уайатту пять, но промахнулась на несколько сантиметров.
— Ничего, скоро получится, — подбодрил меня тот.
Для красной дорожки Хеллер надела золотое дизайнерское платье без бретелек, а меня Недда уговорила надеть платье серебристого цвета, у которого, слава Богу, декольте было не такое глубокое, как у Хеллер, а также сочетающиеся с платьем по цвету серебристые гольфы с тонкой полоской из жемчужинок по краю. Кенз вернул моим волосам их привычный цвет и уложил их, по его собственным словам, в стиле «коротко и мило». Я вынула пирсинг из носа (но все-таки сохранила гвоздик на память) и сняла повязку, скрывавшую татуировку.
— Ты выглядишь фантастически, — сказала мне Хеллер. — Мы словно гламурные солонка с перечницей.
— Я так нервничаю, даже не знаю почему, — призналась я. Хотя сейчас я нервничала в хорошем смысле, а не как раньше в стиле «Если я пять раз не перепроверю, закрыла ли я дверь, нас ограбят». Скорее всего, у меня всегда будут панические атаки, но я решительно настроилась держать их под контролем — пусть они будут лишь маленькими короткими вспышками, а не огромными неконтролируемыми пожарищами. Прошедший уик-энд был очень полезным для меня, ведь несмотря на то, что произошло столько ужасных и угрожающих моей жизни событий, я все равно выжила. Так что теперь, когда мне становится тревожно, вместо того чтобы беспомощно поддаваться панике, я говорю себе: «Кейти, вспомни: ты угнала автомобиль, держала в руках пистолет. Ты прыгнула с обрыва. У тебя татуировка. Успокойся!».
— Я знаю, почему нервничаю я, — сказала Хеллер. — Потому что сегодня вечером все наконец узнают, достойный ли фильм «Войны ангела» и достойная ли я актриса, и разрешат ли нам снять еще три фильма-сиквела. Такое чувство, будто ты перед расстрелом, только у палачей вместо оружия аккаунты в твиттере. Смерть от хештега.
Неожиданно в ближайшем тенте, где гости регистрировали свои пригласительные и билеты, раздался странный шум. Мы услышали ругательства и увидели, как кого-то толкают в стенку тента, отчего та натянулась и чуть не порвалась.
Мы с Хеллер пошли на разведку и обнаружили Милса и Билли — оба были в смокингах и дрались. Волосы Милса были взъерошены, но не в его привычном художественном беспорядке, а у Билли наметился под глазом фингал.
— Я увидел ее первым! — кричал Милс.
— Да какая разница! — отвечал Билли. — Я помог ей с татуировкой!
— Эй, дурачки, что вы тут творите? — спросила Хеллер.
— Он пытался поменять наши билеты, — объяснил Милс, — чтобы он мог сесть рядом с Кейти!
— Потому что он сам первым их поменял! — настаивал Билли. — Кейти не захочется сидеть с этим придурком, иначе все ее платье окажется в литрах геля для волос! И она будет пахнуть как китайский спрей для тела! Милс набрызгался каким-то «Ароматом из промежности».
— Я хотя бы принял ванну! А Билли боится, что если он встанет под горячий душ, то станет еще ниже! — крикнул Милс и сделал вид, будто оглядывает тент в поисках Билли: — Билли? Кто-нибудь видел Билли Коннорса? Ну-ка все посмотрели себе под ноги!
— Кейти, — обратилась ко мне Хеллер, — тебе придется выбрать кого-то одного из этих придурков. Ну или, что еще лучше, ты можешь просто стать лесбиянкой.
Я просто не могла поверить в то, что это происходит со мной: два привлекательных актера дрались за меня, ну или как минимум за право сидеть рядом со мной. Хеллер до этого предупреждала меня не доверять актерам, и я знала, что завтра и Милс, и Билли скорее всего улетят за границу, чтобы сниматься в новых фильмах и целовать новых девчонок. Но прямо сейчас я чувствовала себя Линнеей, которая разрывалась между Толвеном, своим доблестным защитником из Стелтерфоккенов, и Майком, деревенским поэтом и гончаром с непокорным вихром волос и засохшей глиной под ногтями. В книге Линнея в конце концов остается с Майком, потому что он больше в ней нуждается и потому что он посвятил ей стихотворение, в котором срифмовал «Линнея» с «хоп-хей лалалей-ла!». Во многих книгах жанра Young adult героиня — это самая обычная девушка, но она вдруг оказывается перед выбором между двумя красавчиками, которые без каких-то определенных причин безумно в нее влюблены, и, наверное, именно поэтому такие книги относят к художественной литературе. Ну а этим замечательным лунным вечером я даже превзошла Линнею.
— А мне не нужно выбирать! — заявила я. — Милс может сесть с одной стороны от меня, а Билли — с другой.
— Тройничок! — ухмыльнулась Хеллер. — Как пикантно!
Я собралась осадить ее, но тут к нам подошел Уайатт.
— Пора встретиться со зрителями, Хел! Расправим крылья!
— Только вместе с Кейти! — Хеллер взяла меня за руку.
— Я не пойду на красную дорожку! — стала вырываться я. — Никто меня не знает! Всем на меня наплевать!
— Я знаю, кто ты, — возразила Хеллер.
— Мне на тебя не наплевать! — произнесли в один голос Билли и Милс, злобно глядя друг на друга и пытаясь оттоптать друг другу дизайнерские ботинки.
— Иди, — сказал мне Билли. — Без тебя, может, Хеллер здесь и не было бы.
— У тебя нет выбора, — произнес Уайатт. — Я сейчас сообщу СМИ, что ты настоящий ангел и просто взяла перерыв от своих ангельских обязанностей на небе, потому что Хеллер нужно было изучить твой характер для погружения в роль.
— Ой вей из мир, — сказали в унисон мы с Уайаттом.
***
На красной дорожке я продержалась всего несколько секунд — лучи прожектора слепили меня, а шум и крики были слишком громкими. Хеллер впитывает в себя всю эту атмосферу как губка; она уже давно привыкла к такому уровню всеобъемлющего внимания, и у нее это хорошо получается: она широко улыбается, позирует и знает все свои лучшие ракурсы, флиртует с фотографами и фанатами. Я была рада ощутить, каково это — находиться на красной дорожке, но все же считала, что люди должны заслужить блеск софитов тяжелым трудом — как это сделала Хеллер.
Я задалась вопросом — справилась ли я со своей работой? Удалось ли мне спасти душу Хеллер? В последнем я была не уверена, но я стала свидетелем чуда: Хеллер призналась, что была во многом неправа и извинилась передо мной. Я же призналась, что я развратница, грешница и никогда не буду идеальной. Теперь мы были квиты. Нет, даже лучше — теперь мы снова стали лучшими друзьями.
Я думала, что мы с Хеллер будем сидеть в первом ряду кинотеатра, но нас посадили в самом центре, потому что, как объяснил Уайатт, «так все люди позади будут вставать, чтобы взглянуть на вас, а люди, сидящие в передних рядах снизу, постоянно будут оглядываться на вас». До начала фильма я на минуту погрузилась в себя, чтобы все переварить. Моя семья занимала места прямо за нами; мама с тетушкой Нэнси болтали обо всем на свете, и я даже слышала, как мама называла тетушку Экстази. У братьев и сестер кружилась голова, Калико была на седьмом небе от счастья, потому что она тут и там видела знаменитостей и сообщала Каллуму, кто они и кто с кем спит. Это напомнило мне об одной игре, в которую мы обычно играем всей семьей во время долгих поездок: мы высовываемся из окон нашего автобуса и соревнуемся в том, кто увидит больше машин с номерами других штатов. Папа пытался сохранить строгий родительский вид и удержать всех на своих сиденьях, но он тоже постоянно оглядывался и пихал маму, увидев какую-нибудь знаменитость.