– Нет! Он никогда с ней не сотрудничал.
– Почему же? – спросила я.
– Он никогда с ней не сотрудничал, потому что он…
– Кто он? – потребовала я. – Мистер Киплинг, кто такой Саймон Грин?
– Мой подопечный, – отвечал мистер Киплинг.
– Кем он приходится моему отцу?
– Перед тем как попасть под мою опеку, он был на попечении твоего отца.
– Почему мой отец взялся его опекать?
– Аня, я обещал.
– Он мой… – Я не могла это выговорить. Не могла заставить себя это произнести. – Он мой сводный брат?
– Это было так давно. Какой смысл ворошить прошлое?
– Скажите правду! – рявкнула я.
– Я… видишь ли, Аня, есть весомая причина, по которой Саймон Грин не может быть вовлечен в причинение тебе вреда. – Мистер Киплинг вынул из своего бумажника мини-планшет. Включил его и показал мне дисплей. На нем был изображен мой отец, стоящий с маленьким мальчиком. Им оказался Саймон Грин. Я узнала его глаза, похожие на папины и Лео. – Твой отец… ну, можно сказать, он принял Саймона. Взял под свое крыло.
– Я не понимаю, что означает это «можно сказать». Он либо принял его, либо нет. Почему он принял его и не сказал нам?
– Я… может быть, он запланировал на потом, но прожил недостаточно долго. В рассказываемой мной истории отец Саймона Грина работал с твоим отцом. Он погиб на работе, а когда умерла и мать, твой отец решил, что на нем лежит ответственность позаботиться о нем. Он хороший человек, твой отец.
– Зачем вы говорите «истории»? Прекратите пускать туману, мистер Киплинг. – Я покрылась потом и чувствовала, что голова лопнет. Внутри меня закипело что-то ожесточенное и ужасное.
Мистер Киплинг подошел к окну и вперил в него отдалившийся взгляд. – Когда ты познакомилась с Саймоном, он уже давно жаждал встречи с тобой. Но я всегда оберегал его от тебя.
– Зачем? Зачем он хотел встретить меня? Кто я ему?
– Ты никогда не замечала сходства? – обернулся мистер Киплинг. – Глаз и кожи. Что он не похож на твоих кузенов Микки и Джекса? Не похож на твоего брата? Твоего отца? Грин была фамилия матери.
– Он сын моего отца?
– Я точно не знаю, Аня. Но обустроил для него все. Школу. Квартиру. Сделал это по велению твоего отца.
Я почувствовала себя неловко.
– Вы не имели права скрывать его от меня. – Эта фраза казалась мне нелепой в рассказах или фильмах, когда ее выкрикивают, услышав ужасные новости, но я почувствовала потребность в ней. (Конечно, она могла быть связана с ушибленной головой.)
– София Биттер сказала, что Саймон Грин помог с планом по отравлению прошлой осенью.
– Саймон хороший парень, – ответил мистер Киплинг. – Он бы никогда не сделал ничего подобного. Я знаю его целую жизнь.
Я посмотрела на седую голову мистера Киплинга. Мне она нравилась. Она была одной из немногих постоянных хороших вещей в моей жизни. Надо сказать, то, что я намеревалась сделать, было нелегко.
– Я считаю, вы сделали непростительную ошибку в суждениях, мистер Киплинг, и я никоим образом не могу оставить вас работать на меня.
Мистер Киплинг поразмыслил над моими словами.
– Я понимаю. Аня, я понимаю.
В комнату вбежала кошка Саймона.
– Сюда, Koshka, – позвал мистер Киплинг. Кошка настороженно подошла и мистер Киплинг заманил ее в переноску, стоящую на кровати Саймона. – Саймон Грин во время звонка попросил позаботиться о кошке, – объяснил мистер Киплинг.
Я ушла из квартиры. Мистер Киплинг не пытался меня остановить.
***
– Ну так что дальше?- спросил у меня Толстый, когда мы на троллейбусе пересекали бруклинский мост на Манхэттен.
Я покачала головой. После бесплодного дня садилось солнце, я была ошарашена. Я хотела себе большую сцену, где столкнулась бы с Микки и Саймоном, и может быть только один из нас не вышел бы оттуда живым. Вместо этого они оба исчезли.
– Я удивлена побегом Микки, – призналась я.
– Мы не знаем, что ему наговорила София, – сказал Толстый. – И тебя не было рядом, чтобы бы следовать за ними, но на данный момент агенты продаж довольно-таки разочарованы в нем. – Толстый покосился на меня. – Ребенок, не куксись. Когда это все отдалится, конец будет хороший и счастливый. Ты учуяла протухшие яйца, отправила их паковаться и все живы.
– Исключая Лео.
– Господь прибрал его душу. – Толстый перекрестился. – Я говорил тебе, что твой отец гордился бы тобой. Он не верил в насилие.
Кажется, я фыркнула.
– Иногда он его применял, но только в крайнем случае.
– Лишь потому, что Микки сбежал, я не желаю «Шоколаду Баланчина» смерти. Не хочу, чтобы папина компания погибла, – сказала я. Я понимала, что отъезд Микки и Софии сделал «Шоколад» более уязвимым.