– Мария. Ты что–то сообщал ей о нашем уговоре?
– Нет, – его удивление было искренним. – Так она знает?
– Знает и помахала этим перед моим носом.
– Не думаю, что мама стала бы ей рассказывать, но я спрошу.
– Нет! – воскликнула я. – Не надо! Пожалуйста!
– Хорошо–хорошо, – улыбнулся он моей бурной реакции.
Но мне действительно не хотелось представать в глазах Мэри–Линн этакой пронырливой особой, настраивающей сына против неё своими подозрениями или обидами.
Посмотрев на лицо своего мужа, я задумалась, покусывая нижнюю губу, взвешивая все за и против. Стоило ли начинать разговор о том, что крутилось в моей голове, словно заевшая пластинка, или не портить сегодняшний вечер своей больной фантазией.
Но, в конце концов, я решилась, ибо сойду с ума, если тотчас же не сделаю этого.
– Джастин…
Он улыбнулся мне, ожидая продолжения.
– Когда я, хм... оступилась и... хм... упала в фонтан, перед этим я слышала, что ты и Мария о чём–то разговаривали. Только не подумай, что я подслушивала, – быстро добавила я, хотя, вероятно, яркий румянец на моих щеках явно дал ему понять, что именно этим я и занималась. Никогда не умела врать. – Просто... просто... раз уж ты теперь мой муж, – нервно хихикнув, я быстро зажала рот ладонью. Эта нервозность заставляла меня вести себя неадекватно. – То мне хотелось бы знать, о чём... о чём... о чём вы там шептались в тёмном уголке парка, – твёрдым и каким–то даже злым тоном закончила я. Совсем не так планировала задать этот вопрос.
Покосившись на почти пустой бокал красного итальянского вина, я списала на него своё состояние.
Джастин тяжело вздохнул.
– Шеннон, ни о чём, что было бы тебе интересно.
– Отнюдь, мне даже очень интересно, - довольно прохладно ответила я.
Лёгкая атмосфера вечера с концами улетучилась, теперь воздух вокруг меня чуть ли не искрил от повисшего напряжения. Его ответ был адресован не Шеннон-взрослой женщине и жене, а Шеннон-маленькой неразумной девочке. Сейчас Джастин, словно Оливер, решал за меня, говоря, что что-то находится вне пределов моего понимания. Ох, как меня это злило!
– О том, что уже в прошлом, – наконец, сказал он.
– По–моему, Мария так не считала и не считает.
– Она может не считать, о чём угодно и как угодно, может придумывать всё, что хочет, но это ничего не изменит. Я уже женат… на тебе, Шеннон, а всё, что было между мной и ею, в далёком прошлом, к которому я никогда не собираюсь возвращаться. Мне правда жаль, что она надоедает тебе. Могу поговорить с ней, попросить держаться подаль...
– Нет! – ещё чего не хватало, представляю радость этой стервы, когда она поймёт, что я нажаловалась на её преследование Джастину. – Не стоит.
– Смотри сама.
Он встал и принялся убирать посуду со стола.
Я вскочила следом, помогая ему очистить блюда от остатков еды и загрузить всё в посудомоечную машину.
– Почему вы расстались? – спросила я.
Этот вопрос преследовал меня с тех пор, как я увидела жгучую брюнетку, с элегантностью выскальзывающую из своего дорогого авто. С первой секунды её появления я распознала в ней соперницу.
– Почему тебя это так интересует? – со вздохом спросил он.
– Почему ты упорно не хочешь отвечать на этот вопрос?
– Почему ты хочешь знать что–то о моих бывших женщинах, разве это не ранит?
– А почему ты не хочешь о них рассказывать?
Мы застыли друг напротив друга с тарелками в руках.
Эта игра в "почему" уже порядком надоела мне. Хотелось ответов – чётких и ясных.
Тяжело вздохнув, Джастин буквально выдернул из моих крепко сжатых пальцев тарелку и опустил её к другим, чтобы закрыть и включить машину.
– Я кое–что обнаружил, мне это не понравилось, я разорвал помолвку. Точка.
– Ты разорвал помолвку?
– Да.
– Как давно?
– Три месяца назад.
– То, что ты обнаружил, – я аккуратно подбирала слова. – Тебе это... причинило боль?
– Нет, – после недолгих раздумий ответил он. – Думаю, нет. Может, отчасти. Скорее, я был шокирован её... – он не договорил и покачал головой. – Шеннон, я не считаю, что сейчас хорошее время для подобных разговоров, может быть, позже я объясню тебе всё, но не сейчас.
Решив, что большего не добьюсь, я всё же рискнула спросить.
– Почему? Почему ты не хочешь мне ничего говорить?
Развернувшись, Джастин привлёк меня к себе, нежно провёл кончиками пальцев по щеке и прижал крепче к своему телу.
– Потому что боюсь, что это оттолкнёт тебя от меня, вот и всё, – наклонившись, он оставил долгий поцелуй на моих губах, однако когда я захотела углубить его, отстранился. – Вот к концу недели, когда ты скажешь, что остаёшься со мной, может быть, я всё тебе расскажу.
С тихим вскриком я ударила его по плечу.
– Шантажист!
– Иди, готовься ко сну, уже поздно, – он развернул и подтолкнул меня к выходу. – Я скоро приду. Пару звонков на другой конец страны, и мой рабочий день завершён.
– Долгий он у тебя.
– Круглосуточный, – пожал плечами Джастин, поднимая бровь.
Направившись в спальню, я скинула одежду и набросила халат. Затем долго стояла перед дверью душа, решая, как же мне искупаться, чтобы не намочить руку. Отрывать Джастина от дел и звать на помощь, мне не хотелось, да и знала я уже, чем заканчивается его помощь.
Поэтому, обмотав руку полотенцами в несколько слоёв, я забралась в душ, держа раненную руку вытянутой, не подставляя её под воду, стараясь не мочить вообще.
С грехом пополам мне это удалось.
Завернувшись в мягкое махровое полотенце, я стояла перед зеркалом и расчёсывала слегка подсушенные феном волосы, пытаясь переварить всю ту информацию, что получила от мужа, когда он сам собственной персоной вошёл в ванную комнату. Наши взгляды встретились в зеркале, я видела, как вспыхнули его глаза, когда он пробежался по моей полуобнажённой фигуре, прикрытой одним единственным полотенцем.
– Решил все свои вопросы? – пришлось откашляться, прежде чем голос согласился вновь служить мне.
– Да, – ответ был коротким, он по–прежнему не отводил от меня взгляда, затем подошёл ближе и опустил горячие ладони на мои прохладные плечи.
Носом уткнулся мне в шею, глубоко вдыхая аромат кожи.
– Фрезия, – пробормотал он. – Та самая?
Я неуверенно кивнула, не потому что не поняла вопроса: просто его близость, как всегда лишала меня способности мыслить здраво.
– Мне нравится.
– Да, это мой любимый аромат, спасибо.
Сегодня во время нашего похода по магазинам мы заглянули и в парфюмерный отдел. Джастин не просто без вопросов купил мне всё, что я насобирала с прилавков, мы даже весело провели время, перебирая ароматы, пока они не смешались в какой–то один, затуманивший голову запах.
Его язык, заскользивший по моей шее, окончательно прогнал любые мысли из головы.
– Ты не устал? – задрожав, пробормотала я.
– Я нет, а ты? – не отрывая губ от моей кожи, уточнил он.
– Нет.
– Вот и хорошо.
Его ладони скользнули к импровизированному узлу на моём полотенце, пальцы проникли под ткань, коснувшись верха груди. Через секунду полотенце полетело прочь, а я осталась абсолютно обнажённой в руках моего абсолютно одетого мужа.
Смущённая, я закрыла глаза, не желая рассматривать в зеркало то, как он ласкает меня, мне было достаточно ощущений.
Ладонями обхватив груди, он принялся сжимать и поглаживать их, обводя кружки сосков большими пальцами, заставляя меня тихо постанывать в предвкушении большего. Горячие губы прижимались к моей шее, оставляя мягкие поцелуи, в какой–то момент сменившиеся покусываниями. Зашипев, я поддалась назад, прижимаясь ягодицами к его возбуждённому члену, твёрдость которого я могла чувствовать даже через ткань брюк.
Не знаю, наслаждался ли Джастин зрелищем нас двоих в зеркале – наверняка, да, – в любом случае, я не рискнула проверить. Мне было хорошо в его объятьях, но как всегда – не терпелось соединиться с ним, ощутить его в себе, почувствовать себя наполненной им, завершённой.