— Ты упомянул про команду спецназа, — сказал Сайхем. — Этого слишком мало для того, чтобы связать меня. А мертвый я вряд ли буду кому-то нужен...
Луис фыркнул и покачал головой, отбрасывая смятый лист.
— Ты недооцениваешь наши возможности, — сказал он, — существует усыпляющий газ, шокеры, травматическое оружие и многое другое.
— Для этого нужно подойти близко, — прищурился Сайхем.
— Не обязательно, — поднял бровь агент, — но даже если и так, не вижу проблемы.
— Попробуй, — проказливо улыбнулся Джереми, — обещаю не причинять тебе вреда.
Луис усмехнулся, внимательно глядя на него, потом снял куртку, незаметно отстегнув скрытую кобуру и сунул ее в рукав. Джереми последовал его примеру, оставшись в одной водолазке и джинсах.
— Поиграем? — подмигнул агент, и, неожиданно наклонившись, швырнул в лицо Сайхему ворох листьев пополам с землей.
Когда Джереми наконец проморгался, Луиса перед ним не было: он словно растворился в воздухе. Сайхем двинулся вдоль оврага, внимательно оглядывая густое переплетение ветвей. Было слышно, как в лесу тихо падает рассыпанный Джереми снег, он слышал собственное дыхание и шуршание сухой травы под ногами. Несколько раз Сайхему казалось, что за деревьями мелькнул темный силуэт, повинуясь руке Джереми, кусты с треском расходились, но там никого не было. Внезапно он почувствовал, что падает, попытался выставить руки, однако захват помешал ему это сделать. Сайхем извернулся, но добился лишь того, что рухнул на листья боком, а не лицом, и тут же ощутил упирающееся ему в шею дуло пистолета. Фернандес всей массой прижимал Джерри к земле, стальное объятие не оставляло возможности пошевелиться.
— Сила это еще не все, — шепнул Фернандес, — первое правило бойца: никогда не переоценивай себя.
Он тихонько рассмеялся Сайхему в ухо, щеку царапнула щетина. Ледяной холод на шее исчез, Луис поднялся, сунул пистолет за пояс и стал отряхиваться. Джереми не спешил вставать, унимая бешено колотящееся сердце. Наконец, он перевернулся на спину и сел, ощупывая ноющий локоть.
— Если меня как следует разозлить, то сила возрастает, — заметил он, натягивая куртку.
Луис обернулся и серьезно взглянул на него.
— Никогда не полагайся на ярость. Амок* делает тебя беззащитным.
Шутливые поединки, прогулки и разговоры. Сайхем перестал бояться и все больше расслаблялся, теплым воском перетекая в пальцах Луиса. Он даже согласился с тем, что далеко не все ученые — это вивисекторы в окровавленных фартуках, и могут принести пользу, открыв еще неизвестные ему самому свойства дара.
Фернандес старался не слишком давить на Сайхема, но его терпение таяло. Разгадка все еще была недоступна, и это раздражало.
Джереми Сайхем. Луис осознавал, что у них есть нечто общее. Не характер, не опыт, не взгляды на жизнь, а что-то неуловимое, проявляющееся неожиданно для обоих. Сказанное слово, считанная мысль, незаконченная, но понятая фраза.
Игра в скраббл* по сети окончилась ничьей, Луис валялся на кровати с ноутбуком, Джереми с планшетом сидел на полу, опершись о сползшее одеяло. Он рассуждал об очередной философской ерунде, Луис лениво отвечал парню, перефразируя его же собственные слова, это получалось у агента автоматически. Он мысленно выстраивал предстоящий разговор с адресатом в затерянной в горах Перу деревенькой, да и Николсон теребил его уже второй день...
— Ты думаешь так же? — спросил Джерри, откинув голову на кровать.
— Конечно, — ответил Луис и рассеянно улыбнулся. — Иногда мне кажется, что из всех людей меня понимаешь только ты.
Батарея компьютера показывала предел заряда. Фернандес перевел взгляд на валяющийся на полу шнур и случайно встретился глазами с Джереми. На мгновение застыл, потом резко поднялся с кровати и торопливо проговорил, поставив компьютер на стол:
— Уже поздно, мне завтра нужно съездить по делам в Ньюпорт.
Он слышал, как Сайхем встал, и попрощавшись, закрыл за собой дверь.
Луис с облегчением захлопнул крышку и выпрямился. Этот взгляд… Он узнал его. Всего один человек смотрел на Луиса так, и это было очень, очень давно. Арманда де ла Серна. Но материнская любовь была бесполезна, ведь она не смогла уберечь, защитить и даже понять… она была слабостью, а не силой. В этом Луис убедился много лет назад.