— Я просто хочу отлить, и желательно, чтобы на это не пялились, — сказал он.
Солдаты переглянулись, кто-то попытался вызвать по рации Фернандеса, но бетон и каменные развалы создавали множество помех. Гарсиа нетерпеливо поморщился: выпитый чай давал о себе знать, но главное — хотелось побыть одному и привести мысли в порядок.
Джереми снова поставил его в тупик. После напугавшей Таккера апатии на беловолосого накатило буйное веселье. Когда Таккер поздоровался со всеми и вырвался из хватки Патрика, желавшего узнать о подробностях “воскресения” Гарсиа, Джереми появился из-за дверей, подошел к ним, и с этой минуты заткнуть его было невозможно.
Таккер хотел спросить, что происходило с ним за последнее время и в чем была причина странного поведения накануне, но Джерри не давал ему такой возможности, в упор не замечая намеков. Парни, сидя на пенках, разложенных по бетонному полу, с удовольствием вспоминали общие походы и вечеринки, ржали над его шутками, весело толкались и падали друг на друга. Таккер и забыл, когда Сайхем в последний раз позволял кому-либо прикасаться к себе… Все было совсем как раньше, летом, когда пахло дымом, мхом и полынью, все сидели у костра, и в огонь падали хрустящие ночные бабочки…
Таккер сначала было обрадовался такой перемене, но настороженность не пропадала, в смехе Джереми слышалось что-то странное, чрезмерное, будто Сайхем пытался не только наверстать недели напряженного молчания, но и выплеснуть себя всего, с ними, сейчас, без остатка...
Наконец охранники приняли решение и расступились, пропуская Таккера. Он зашел за одну из покрытых инеем колонн, затем, оправив одежду, подумал, что не худо было бы задержаться на улице. В конце концов, возможно, это последний раз, когда он вдыхает горный воздух. Джереми всегда любил горы, говорил, что в других местах ему нечем дышать. А Таккер отвечал, что любит море, просто так, чтоб казаться оригинальным...
— Хочу сфотографировать долину сверху, — пояснил Гарсиа солдатам, вернувшись к арке, — пять минут — и я вернусь. Бежать-то здесь все равно некуда...
Гарсиа запрыгнул на валун и стал не спеша подниматься наверх. Тропу, ведущую на мост, он знал, благо успел хорошо исследовать окрестности. Таккер глянул на противоположный конец плотины, где все кишело людьми и машинами, спустился к бетонному ограждению и сделал несколько панорамных снимков. Возвращаться решил не по гребню горы, а по внутренним коридорам: солнце опускалось за высокий пик, в тени мороз уже щипал за пальцы.
Он зашел за угол, когда услышал знакомый голос. Таккер остановился и осторожно выглянул из-за стены. Фернандес стоял на мосту совсем близко, видимо, желая оказаться вне зоны слышимости солдат, дежуривших на той стороне.
***
— Говори, мы готовы.
— Тебе придется передислоцироваться на случай, если отследят сигнал со спутника.
— Не учи ученого, Маноло, — усмехнулся Рамирес, — координаты?
— Сядем в Терлингуа, там есть частная взлетная полоса, а из населения — всего несколько семей.
— Мы будем там.
Голос Хосе звучал спокойно, но короткие фразы выдавали волнение. Значит, Рамирес сделает все, чтобы заполучить его. Его и все то, что он может дать...
— И еще одно, Хосе. Я захвачу один опытный образец... Мальчишке семнадцать, и он полностью под моим контролем.
— Нет.
— Что?..
— Я не согласен. Это дополнительный риск, в деле и так полно подводных камней.
— Девочка хоть и является источником, но еще мала! А с Джереми ты сможешь проверить, на что они вообще способны! Использовать, как первого рекрута, он готов пойти за мной в огонь и в воду! Я ручаюсь за него...
— Показать мне, на что они способны — твоя задача, не так ли? Я предоставляю деньги и крышу, все остальное — ты, мой будущий comandante. Таких мальчиков у тебя будет в избытке — фыркнул Хосе. — Только скажи…
Послушав молчание Луиса, Рамирес удивленно привистнул.
— Ты что, так привязался к нему, amigo? Непохоже на моего Мануэля. Это Луис заставил его потерять хватку?
— Ты многого не знаешь о Луисе, — прорычал Фернандес. — Я спас твою чертову шкуру в Санто-Доминго, Рамирес, я дал тебе уйти, пока остальных расстреливали на месте и сажали в карцеры!
— Ты спас мою шкуру после того, как я вытащил из лап Морено твою собственную! — взревел Хосе. — И ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия, demonios*!
Отдышавшись, он добавил:
— Решай, что для тебя важнее, — наша сделка или этот твой “образец”?