Свет. Тьма. Снег и ночь. Взгляд. Голубой, как море, и черный, как вулканический песок. Удары сердца. Один. Два. Один. И опять один…
— Я привезу только ребенка. И устраню остальных.
***
— ...Один опытный образец… под моим контролем… Джереми… ручаюсь за него…
Слова Фернандеса были совершенно, кристально ясны, без тени спасительной двусмысленности, и в их свете поведение Сайхема становилось понятным.
— Сукин же ты сын, — прошептал Таккер, — как же ты так, а? Ты ведь всю жизнь… всю жизнь хотел быть свободен…
— Я привезу только ребенка...
***
Первой мыслью Таккера было оставить все, как есть, в диком мстительном желании увидеть лицо Джера, когда тот, за кем он “готов пойти в огонь”, приставит к виску беловолосого дуло пистолета. Второй мыслью было замедлить бег, чтобы не свернуть себе шею на обледенелой лестнице, не успев предупредить друзей. А третья была столь ошеломительна, что Таккер остановился. Не нужно никуда бежать. Он ведь может сделать это сам…
“Что именно? Убить его?”
Таккер услышал шаги за спиной, но не успел обернуться: его накрыла черная вспышка боли и ощущение бесконечного падения.
***
Луис оглушил Гарсиа рассчитанным ударом в затылок, успел сцапать падающее тело за куртку и аккуратно перехватить, поднимая на руки. Внизу находился сторожевой пост. Проходя мимо вытаращившихся солдат, агент печально улыбнулся:
— С ними такое бывает... Наверное, влияние дара. Ученые разберутся. — и кивнул на свою ношу, — Отключился прямо на лестнице, бедняга. Хорошо, что я тоже вышел подышать и успел поймать его…
На первом уровне нашлась подходящая комната с толстой дверью, серый луч света уходящего дня пробивался из потолочной щели, углы помещения тонули во тьме. Фернандес сбросил Таккера на пол.
Закончив разговор с Рамиресом, Луис уловил шорох за углом и действовал чисто механически, со стороны глядя на то, что делает, и не до конца понимая, зачем. Часть его словно впала в болевой шок, в то время как другая, адреналином разбегаясь по венам, вновь обретала власть, полыхала жаждой действия. Действовать. Не тратить время на отчаяние. Найдут и сожрут, беспомощного, слабого от внутренней боли. Нельзя быть слабым. Единственное, что остается, это вновь запустить разрушительный, ядовитый аварийный процесс перерождения.
“В который раз…”
Глядя на распростертое на полу тело, Луис заставил себя включиться. Неизвестно, успел ли парень что-то услышать, но стоило подстраховаться. Если слышал… Впрочем, рано было впадать в панику: плох тот план, который нельзя скорректировать по ходу игры.
Подойдя к группе врачей, дежуривших в машине на подъездной дороге, он объяснил им ситуацию. Молодая медсестра, захватив чемоданчик, последовала за агентом внутрь дамбы. Приблизившись к тяжелой двери, она замедлила шаг. Агент ободряюще улыбнулся:
— Не бойтесь, мисс, они не кусаются… если не злить.
Девушка широко распахнула глаза, Луис обеспокоенно нахмурился.
— От страха у вас может дрогнуть рука… мало ли, как на это отреагирует ребенок. Дайте мне вашу сумку, в зале находится мать девочки — дипломированный врач, она сделает все сама.
Бледная медсестра согласно закивала и протянула чемоданчик. Внутри помещения раздавался смех мальчишек и громкие разговоры. Стараясь не смотреть в ту сторону, Фернандес подошел к семейству Эванс. Дина вполголоса читала дочери книгу с экрана планшета, Эбби грызла яблоко.
— Мисс Эванс, мы рекомендуем ввести девочке снотворное — это необходимо сделать ради всеобщей безопасности, — Луис присел на корточки рядом с ними, — Для малышки первый полет может оказаться стрессом. К тому же, он будет не один… Согласитесь, это разумно.
— Я не вижу необходимости в таких мерах, мистер Фернандес, к тому же у снотворного есть побочные эффекты. Это прежде всего ребенок...
Дина прижала Эбби к себе, но девочка вывернулась из-под ее руки, встала во весь рост и заглянула агенту в лицо. Он выдержал ее взгляд.
Эбби повернулась к матери.
— Я правда боюсь, мама… лучше так... Ты ведь будешь со мной, когда я проснусь?
Дина молча поцеловала ее в лоб и взяла из сумки ампулу.
***
Зеленоватая от сырости дверь тускло блестела, светильники на первом уровне были расположены далеко друг от друга. Луис вынул из кобуры пистолет, сняв предохранитель, быстро скользнул внутрь комнаты и тут же расслабился. Таккер лежал на полу, глаза были закрыты. Фернандес не стал терять времени, быстро содрал с него куртку и закатал рукав. Парень начал приходить в себя, Луис придержал его и достал из кармана шприц. Дозы снотворного, взятого из сумки доверчивой медсестры, должно было хватить: ко времени отлета Гарсиа сможет встать на ноги, но при этом не сумеет выговорить ни одного внятного слова. Только бы добраться до аэродрома, подняться в воздух, а там все это будет уже не важно… Фернандес аккуратно закрыл дверь, задвинул засов и направился наверх.