Пока ехали до Бродвея, я рисовал в своём воображении красочные картины своей сладкой «мсти». Но почему-то всё сводилось к одному. И это совсем не безобидное шлёпанье ремнём по голой попке Камилы. Может, ну её, эту месть? Ну нет! Этот белый глаз и кольцо в носу я никогда не прощу! А волосы?.. Боги, что она сотворила со своими волосами?! Обнять и плакать.
Мне чудом удалось сохранить жалкие крохи спокойствия и не дать этой мелочи насладиться ликующим чувством победы. Но и тут она оказалась хитра и изобретательна. Каждому, кого мы встречали за кулисами, – а это целая труппа из семнадцати человек, включая Оливию, – она говорила, что моя сестра. Корчила рожи, висла у меня на шее, несла разную чушь, в общем, позорила меня в глазах общественности, насколько фантазия позволяла. А в этом смысле рамок у Камилы не было.
– Здравствуйте, мужчина, – Камила выскочила вперёд, так что я не успел её перехватить, а только виновато развёл руками. – Я вам уже говорила, что сестра этого сеньора?
– Кто вы? – в ужасе спросил наш сценарист-режиссёр. У Дэниала волосы дыбом встали, при одном только взгляде на Камилу. – Максим, что делает здесь это существо?
Камила фыркнула.
– Понимаете, сэр. Это существо… пришло со мной, – признался, стараясь не улыбаться.
– Между прочим, – вмешалась сестрица, – я надела своё лучшее и единственное платье. Обожаю театр! Брат говорит, я могла бы стать актрисой. Как вы считаете, я могу пройти кастинг на роль Джульетты? – Камилла картинно сложила ручки под подбородком и похлопала глазками. Поджал губы, чтобы не рассмеяться. Чувствую, придётся кого-то откачивать. Такого удара наш режиссёр не переживёт.
– Боже упаси, девочка! – почти испуганно воскликнул мужчина.
– Да, вы правы. Я стара для этой роли. Джули было ведь тринадцать, а мне почти восемнадцать. Можно сказать, старая девственница.
У Дэниала дёрнулась щека, я поспешил убрать Камилу с его раскрасневшихся глаз.
– Я потом всё объясню, – быстро проговорил и обхватил Камилу за плечи, уводя подальше. Куда Мич подевался?
– Не смей сажать её в зал! Публика такого не переживёт, – крикнул вслед режиссёр. – Пусть сидит за кулисами.
– За кулисами тоже неплохо, – легко согласилась сестрёнка.
– Ты мне дорого за это ответишь, – усмехаясь, прошипел ей в ухо.
– О да! Меня безумно заводит твой шёпот. Продолжай, пожалуйста, – зараза вернула мне мои же слова. Только бедняжка даже не подозревает, что в тот момент я был абсолютно серьёзен. При воспоминании о шёпоте что-то где-то зашевелилось и подало сигнал о полной готовности. Ну вот, ещё этого не хватало. Не девушка, а катастрофа.
– А кого играет Мич? – спросила мелкая, когда мы шли в костюмерную. Мне пора переодеваться.
– Кассио. Это тот юноша, которого подставил Яго и ранил Родриго. Короче, во всём виновата доверчивость Отелло.
– А кто играет Эмилию – жену Яго? – осведомилась сестрёнка. Удивлённо вскинул бровь. Не думал, что она выросла до Шекспира.
– Её как раз играет Оливия.
– А главная роль у кого?
– А главная, – я толкнул дверь и пропустил девушку, – главная у Эммы. Вот, кстати, и она.
Камила перевела взгляд на подиум, и я буквально заметил, как вместе с ней удивился даже воздух. Сестра вскинула бровь и изумлённо уставилась на меня. На лице читалось: «Что?» – большими такими буквами.
– Дочь нашего режиссера. Дэниала, – пояснил, чтобы все вопросы отпали.
Ну да, у Эммы нос немного похож на горгулий, и, вообще, она словно сбежала с обложки модного журнала для ведьм. Огненно-рыжие пряди торчат в разные стороны, всё лицо усеяно веснушками… и много чего ещё, и дело даже не во внешних данных. Не важно, как девушка выглядит: так наградила природа, нельзя над этим смеяться. Дело в другом. Очаровательно наивное лицо с беспросветной глупостью в глазах никак не могло быть лицом Дездемоны. И вообще быть актрисой. На неё было жалко смотреть, но, надо признать, стилисты и гримёр старались на славу, только вот это выражение детской непосредственности ничем закрасить нельзя, так же как и плохую актёрскую игру. Девушка переигрывала.
– Максим? Это ты?
Ну, в общем, всё ясно. И так всегда. Мне искренне жаль бедняжку: она ведь даже не догадывается, как выглядит на людях. Ей её поведение кажется вполне нормальным. На месте Дэниала я бы отдал девочку в старшую школу, а не на сцену.
– Да, любовь моя! Это я, – склонил голову и выпрямился.
– О-о! Ты шутишь! – обрадовалась девушка, пока помощники затягивали корсет.