Не скажу что учусь я лучше всех, но и в отстающих не хожу. Единственная моя вечная проблема – это зелья. Когда дело доходит до них, у меня сразу пропадает все настроение.
Во-первых, нет ничего хуже, чем суетиться вокруг общего котла, откуда с шипением летит медвежий жир вместе с растертыми змеиными шкурками и дроблеными лошадиными копытцами. От ожогов не помогают даже перчатки из драконьей чешуи – готова поспорить, в классе на зельях гораздо жарче, чем в мастерской у кузнеца.
Во-вторых, нет ничего страшней, чем сварить неправильное зелье: в лучшем случае рванет, в худшем… не завидую я тому, кто его выпьет. Одна капля неправильно сваренного зелья способна превратить человека в песок или, как вариант, подарить ему третью руку, ногу или вторую голову. Однако ума это, поверьте, не прибавляет.
Учебу в академии я не люблю, наверное, именно из-за зелий. Не видели бы мои глаза все эти сушеные ногти горгулий и лягушачьи перепонки… Бе-е… Как вспоминаю, аж в дрожь бросает.
Но ничего не попишешь: государство строго следит за посещаемостью учеников. Если будешь увлекаться прогулами – не получишь заветный свиток, по которому тебе даруется право покидать пределы родного города в туристических целях или чтобы навестить родственника в другой крепости, например. Мне остался всего год, и я не позволю хоть одному «неудовлетворительно» забраться в итоговые оценки! Иначе не видать мне свободы как собственных ушей.
Схватив со стула заплечный мешок с учебниками, я поплотнее надвинула на голову капюшон, чтобы какая-нибудь неосторожная жаба случайно не плюхнулась мне на голову, и вышла из дома на мостовую.
Родители с самой первой ступени приучили меня к самостоятельности. Сами они много работают. Они – сборщики налогов, и это не самая уважаемая должность, хотя и высокооплачиваемая. Зато у меня как у дочери сборщиков налогов репутация зазнайки. Ну и пусть люди думают что хотят. Уже через год я навсегда сотру из своей памяти лица сплетников-соседей, одногруппников и прочих недоброжелателей. Друзья у меня, конечно, есть, хотя их крайне мало. Моя лучшая подруга – Тигрия (я зову ее просто Тигра) – наполовину оборотень. Нормальные люди с такими не якшаются, но, как по мне, лишь бы человек был хороший. Или оборотень… Ну, в общем, неважно.
Шум на мостовой стоял поистине музыкальный: уродливые земноводные, как заводные, скрипели одну и ту же «песню». Хотя умом я и понимала, что жабы не настоящие, но каждый раз, когда наступала на чью-то лапку, вполголоса приносила свои глубочайшие извинения:
– Как же вы не вовремя выскочили на мостовую, уважаемый! Жаль, бесконечно жаль… Обратитесь в лечебницу тетушки Хвои – она поставит вас на ноги всего за несколько дней.
Готова побиться об заклад, большинство учеников сегодня попросту не явятся на занятия из-за какого-то жалкого жабьего дождя! Тоже мне, вселенская катастрофа. Я еще понимаю, черная чума напала или дракон объявился. Пусть греют свои мягкие места дома, а мне лишний балл за посещаемость не помешает.
К своему удивлению, у самых ворот академии теоретического волшебства я застала группку девчонок, о чем-то увлеченно перешептывающихся. Виновник очередной любовной лихорадки пока оставался загадкой, но уже к концу недели меня, как обычно, будет передергивать от имени нового всеобщего идола. Так что меньше знаешь – крепче спишь.
Среди разноцветных дождевиков я умудрилась разглядеть и малиновый, принадлежавший Рутель – нашей старосте. Нет, я ничего не имею против старост, но уж больно важный у нее всегда вид. Как будто ее уже заочно приняли в маги, а мы и ногтя пальца ее левой ноги не стоим. Несмотря на несколько натянутые отношения, мы с Рутель скорее ладим, чем нет: порой приходится закрывать глаза на некоторые ее недостатки. А все дело в характеристике от старосты, которую каждый студент получает к концу семестра. В общем, как вы уже поняли, дело болото.
– Эй, Тина!
Малиновый дождевик начал стремительно приближаться, и я зашагала еще быстрее, уткнувшись под ноги и скороговоркой извиняясь перед изувеченными жабами:
– Прошу прощения… Да, господин, это моя вина… Надеюсь, вам не очень больно?..
– С кем это ты там разговариваешь? – послышался знакомый голос, и я нехотя подняла глаза на одногруппника.
Знакомьтесь – Орон. Мозгов не больше, чем у начарованной жабы, которую я только что с торжественным хлюпаньем раздавила. Ходят слухи, что бабушка у него была гоблином, и сам недотепа Орон этого не отрицает, даже не подозревая, впрочем, что гоблины не бывают женского пола. Но лично я вообще сомневаюсь, что что-то изменится, если парень узнает правду.