Глеб внимательно следит за моей реакцией. Что ж, вряд ли он увидит на моем лице радость. Много роз было на похоронах моей мамы, собственно говоря, поэтому я их на дух не переношу.
— Это что?
— Это тебе, — растягивает он свои губы в такой улыбке, словно я должна кинуться ему на шею и пищать от радости.
— Я не люблю розы, — сдержанно отвечаю.
— Хорошо, — легко соглашается и трет задумчиво подбородок. — А какие цветы ты любишь?
Я злорадно ухмыляюсь. Если уж он решил взять меня измором и «завоевать», то я ни в коем случае не собираюсь облегчить ему задачу. Отнюдь.
— Попробуй угадать, — загадочно лепечу.
Он на несколько секунд задумывается, а затем его глаза вспыхивают, словно в его черепушку приходит гениальная идея.
— Давай так, — произносит он уж больно уверенным тоном, отчего я напрягаюсь, — если я в течении месяца угадаю твои любимые цветы, то ты — щелкает пальцами, — пойдешь со мной на свидание, а если я не отгадаю, то оставлю тебя в покое.
Я прищуриваюсь, будто пытаясь понять в чем же подвох, однако на лице Глеба абсолютно невинное выражение.
— Так уж оставишь?
Он кивает.
— И никаких «зайка»? — копирую его слащавый тон, чем вызываю у него смешок.
— Нет.
Хмм, занятно… Он никогда в жизни не отгадает мои любимые цветы. Ландыши… Я люблю ландыши.
Ещё несколько секунд его мучаю, а после с излишним энтузиазмом обороняю:
— Ладно!
Прежде чем снова вернуться к химии, я вижу ликующую улыбку на лице Глеба.
Радуйся, мальчик, радуйся… Он так уверен в своей победе. Каков дуралей! Даже если случится чудо и он догадается, то все равно их не найдет.
В который раз зачеркиваю неправильное решение реакции и листаю тетрадь, пытаясь обнаружить ошибку.
— Ты учишь химию?
Я лишь на его вопрос киваю. Мы уже все обсудили. К тому же, у меня есть дела поважнее. Например: химия.
— Я могу помочь.
Исподлобья бросаю на него скептический взгляд.
Серьезно?! Он же спортсмен. И судя по славе, что разносится по всему университету, довольно хороший. Парень футболист. Его несколько раз даже приглашали играть в зарубежных клубах, но он почему-то отказывался. Не то чтобы я интересовалась.
— Не нужно на меня так смотреть, — раздражённо сопит.
Это меня несколько удивляет и смущает. Впервые застаю его то ли расстроенным, то ли сердитым или же просто раздраженным. Он всегда ходит с улыбкой во весь рот, как ходячая реклама зубной пасты. Вроде тех вечных оптимистов, которые «за мир во всем мире!».
— Я учусь на химическом.
Неужели? А вот это новость дня!
— Что ж, мои поздравления. И чем же ты можешь помочь?
Я складываю руки на груди и снова откидываюсь на его руку, уже не обращая внимания на то, что Глеб практически обнимает меня.
— Я предлагаю тебе уникальную возможность позаниматься с умным, привлекательным, сексуальным репетитором, — понижает голос на два тона и игриво шевелит бровями.
Похоже, я не в своем уме раз действительно всерьез обдумываю это предложение.
— Давай же, соглашайся, — подбирает он меня и щипает за ногу.
Это глупая затея. Ужасная. Нелепая но, вместе с тем, очень привлекательная.
Я полный профан. Мой мозг скоро взорвется от бесконечных попыток. Конечно, я не уверена в его знаниях, однако мои настолько плохи, что наивно верю, что этот парень мне поможет.
— Просто занятия? — уточняю.
— Да.
— Никаких дурацких подкатов?
— Дурацких точно - нет.
Тру переносицу, будто сама не веря, что соглашаюсь на подобное.
— Хорошо, — сдаюсь, вздохнув. — Но, — добавляю, — это все равно ничего не значит.
Глеб приподнимает уголок своих губ, но не перечит мне, лишь неоднозначно кивает.
Вскоре заходит преподаватель и начинается пара. Тема достаточно тяжелая, поэтому мы оба с головой погружены в работу. У Глеба даже нет времени на его дурацкий флирт, а у меня времени с ним спорить. Как только занятие заканчивается мы молча собираемся и также молча выходим. Глеб как и прошлый раз любезно придерживает для меня дверь. Возможно, он действительно хорошо воспитан?! Когда мы оказываемся на улице, я не спешу бежать на остановку как обычно.