— На первом-втором курсе я отрывался, поэтому не знаю сколько их было. На самом деле, некоторых даже не помню, — продолжает он забивать гвоздь в гроб наших несуществующих отношений.
Ну, хотя бы честно.
— Ясно…
Глеб криво ухмыляется и заявляет:
— Да ладно! Можно подумать, ты святая невинность!
Передернув плечами, держу рот на замке.
— Разве ты не отрывалась?
Кисло качаю головой. Настроение испорчено. Нет. Баринов ни в чем не виноват. Напротив, он предельно честен со мной. Это я нарисовала себе мультики.
— Что, никаких оргий по ночам? — шепчет, наклоняясь близко к моему лицу. Буквально нос к носу. — Обещаю, я никому не расскажу.
Закрываю и открываю рот, точно рыба. Мне нечего сказать.
Оргии? Серьёзно?!
— Расслабься, — смеётся, — я шучу. У меня тоже не было оргий. Я не люблю делиться.
Вот гад!
Не сильно бью этого клоуна по плечу, чем вызываю у него новый приступ смеха.
— Так, что? — пристально смотрит на меня, снова притягивая к себе.
— Что?
— Сколько у тебя было парней?
Сглотнув, трусливо отвожу глаза в сторону. Я не собираюсь врать, однако можно просто не договорить, верно?! Тогда, это не считается ложью.
— Точно меньше, чем у тебя, — юлю, а сама пытаюсь вывернуться из его стальной хватки, чтобы под каким-нибудь дурацким предлогом уйти на несколько минут.
— Ээ, нет, — тут же раскусывает мою задумку. — Давай говори.
— Я… — начинаю несмело говорить, но запинаюсь. Какого черта?! В конце концов, я никого не убила и мне нечего стыдиться! Более решительно заканчиваю, — у меня никогда не было отношений.
Глеб молчит. Долго. Он просто ошарашен моим признанием. Его руки соскальзывают с моих бёдер. Мы больше не танцуем. Стоим посреди толпы, смотря друг на друга. Если он находится в шоке, то я на грани истерики. Ищу в его глазах хоть что-то и нахожу… Сомнение, тревогу.
Ну же! Скажи хоть что-нибудь, черт тебя раздери!
— Я… — начинает, но тут же обрывается. Кусает щеку изнутри и дёргает рукой нервно волосы.
Какого черта? Девственность — это не холера, мать вашу!
— Ты… — снова начинает, но сказать ничего не может.
Ясно.
Резко срываюсь с места и пробираюсь через толпу, расталкивая народ локтями. Кажется, мне прилетает в спину: «Курица!». Уже на лестнице оборачиваюсь, но Глеб не спешит догонять меня. Он так и остается стоять истуканом. К нему подплывает та девица, что подходила ранее, оборачивая руки, вокруг его талии. Как будто только ждала подходящего момента!
Не хочу смотреть на их прелюдию к чему-то большему. Не хочу.
Сглотнув ком в горле, подымаюсь дальше по лестнице, а затем открываю первую попавшуюся дверь комнату. Слава богу, что она свободна! Зайдя, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной. По щеке катится одна скупая слеза.
Неужели, это настолько отвратительно, что я девственница и ничего не умею?! Я не думала, что это будет для кого-то проблемой. Или он мне не верит?! Думает, я лгунья?!
Всхлипнув, сжимаю кулаки.
Мне определённо нужно проветриться.
Выхожу на балкон и сажусь в кресло. Окидываю взглядом двор, где молодёжь отрывается по полной. В самой гуще толпы вижу его, все возле той же девицы.
Все таки передумал. Ну и правильно, чего ему со мной таскаться, когда есть девчата попроще и сговорчивей? Сами в руки плывут.
Я не позволяю себе больше плакать. Просто наблюдаю за разворачивающейся картиной. Девица держит Баранова за руку, что-то лепеча на ушко. Однако, ответив, Глеб отстраняется, а после и вовсе оставляет её в одиночестве.
Я такая идиотка! Неужели, и правда думала, что красавчик универа захочет меня?! Может, он относится ко мне как к другу, а его ухаживания лишь шутки?! Впрочем, его прикосновения отнюдь не были дружескими.