Его рука протискивается между нами, находя мой центр и начиная его поглаживать в такт нашим движениям. Узел завязывается все крепче во мне. Кажется, я начинаю видеть звезды и, не совладав с эмоциями, кусаю Баринова за плечо.
— Глеб!
Последний толчок, и я рассыпаюсь на тысячу осколков. Голова кружится, а ноги и руки дрожат. Глеб делает ещё несколько финальных толчков, прежде чем взорваться, утыкаясь мне в шею.
Мы оба тяжело дышим. Не знаю сколько проходит времени, когда он говорит:
— Камила, я понимаю, что лакомый кусочек, но ты сейчас откусишь мне плечо.
Ахнув, расцепляю зубы.
— Прости.
— Мы прибережем это для следующего раза, — шутит, скатываясь с меня.
Наши ноги переплетаются. Глеб берет мою ладонь и покрывает каждый пальчик.
— Я не о чем не жалею.
С нежной лаской трётся своим носом о мой.
— Хорошо, потому что я намерен повторить.
Хихикнув, легонько стукаю засранца по груди. Мои руки тут же оказываются
в его плену. Повернувшись, он вновь нависает надо мной. Его черты приобретают серьёзность.
— Я много занимался сексом, Камила. Очень много. — Ну, прекрасно! Это, конечно же, то, что мечтает услышать каждая девушка, только что потерявшая девственность. Даже не собираюсь скрывать своего недовольства. — Но никогда не занимался любовью. Это лучшая ночь. Спасибо тебе за это.
А вот это…
Да. Эти слова особенные. В них так много хранится. И пусть я пропустила свои подростковые годы, и пусть в двадцать была девственницей, но если это значит, что я получу такую награду в виде такого моего личного «проклятья», то я готова проживать так каждую жизнь.
— Хорошо, — шепчу, — потому что я намерена повторить.
Глава 15
Я лежу на груди у Глеба, выводя на его точеной груди узоры.
Прошло две недели с нашего первого раза, и все казалось уж слишком хорошим. Словно в сказке. Впрочем, я пытаюсь не задумываться об этом и лишний раз себя не накручивать, что мне с успехом удается. Вероятно, я научилась жить моментом.
Баринов очень устал и спит, как убитый, смешно морща нос и посапывая.
Сегодня выдалась тяжелая для него тренировка. Ко всему прочему, он познакомил меня с ребятами из команды, с которыми я ещё не виделась. Все они казались хорошими парнями, хоть и есть в них капелька самодовольства и заносчивости. Полагаю, они это заслужили потом и кровью, в прямом смысле этого слова.
Я все чаще замечаю новые синяки или небольшие ушибы на теле Глеба, но тяжелый труд и профессиональный спорт не щадит никого.
Во сне он сущий ангел. Глеб дужка, но порой ему удается меня взбесить. Особенно, когда ревнует к Егору. И что он к нему так прицепился?! Тем более, что Егор все равно сохнет по Яне. Однако Баринову это невозможно доказать. Он собственник до мозга костей.
Вздрагиваю, когда слышу громкий стук двери, а после и крики.
— Ты где была?
— Я не обязана перед тобой отчитываться!
— Да что ты?! Я постоянно вижу с тобой парней! Эти долбаные переписки! Тебе нравиться надо мной издеваться? Ты получаешь кайф от того, что водишь меня за нос?!
— Успокойся! Он просто друг!
— У тебя все друзья!
Дальше слышится шарканье… Предполагаю, что блондинистая бестия целует парня, шепчет ему слова о любви и что он «единственный» и «неповторимый».
Я поражаюсь насколько искусно Злата вертит Данилом. Ни для кого не секрет, что у нее есть еще несколько романов. Буквально на днях мы видели её с другим парнем. Впрочем, она говорит что это не «считается», так как в этот момент они с Даниилом расстались. Ага, расстались. На два дня.
Почему он позволяет себя выставлять таким дураком? Неужели так сильно любит?
Глеб однажды мне рассказывал, что Данил любит её с детства, ну, а она всегда вертела своим носом. В начале этого лета они случайно пересеклись, вспыхнули забытые чувства и все закрутилось, завертелось. Как по мне, у Данила какая-то мания. Сомневаюсь, что любовь может быть такой.
— Что, опять? — сонно ворчит Глеб, приоткрывая один глаз, недовольно морщась.
— Угу. Не обращай внимания.