Иосиф Менгель не обладал всеведением Господа, но сочувствия и сострадания у него было не меньше. За это Господь им восхищался и даже исцелял любимого сына своего от всякой дряни, которое ему кололи лагерные маньяки, а именно: Mycobactérium tuberculósis, Plasmodium, Vibrio cholerae, ну и так далее... Старик быстро догадался, кого высматривает пацан, прилипая к ящику, потому что слышал его грустную историю от русской патронессы Джека, крёстной матушки Елены, в миру графини Орловой, последней искорки растоптанной большевиками Лампады Русского Дворянства. Иосиф поставил на уши всех своих друзей, почти пол-Америки, чтобы найти Джона Гриффита Чейни-старшего, блудного отца. И грянул гром...
Глава 7
Bonum intentiones sternat in via ad infernum.
Малыш Джон заметно сдал внешне и внутренне. Он прятался в вонючем бомжатнике Чайна-тауна на Норт-Бич. Джона преследовали макаронники за карточные, бильярдные и букмекерские долги. А с этими психами не договоришься, они любили уродовать должников смеха ради, они считали себя художниками.
Макаронники не совались в Чайна-таун. Они боялись шумоголовых «лимонов» из триады, как чёрт ладана. На это и рассчитывал Джон Гриффит. А ирландцы бы его мигом сдали! Зачем им лишние проблемы с семьёй Джимми (Молчуна) Фратиано? Да! Итальяшки умели выбивать долги, зубы, ну и так далее...
Большой, но уже вялый и потрёпанный член Грифа произвёл яркий фурор на озабоченных китаянок Чайна-тауна. Они ему сказали, что китайский хер чуть больше клитора, хотя Джон сам не видел. Китайцы стеснялись при нём писать и раздеваться. Они смотрели в кафешных туалетах на Грифи-жиголо с нескрываемой завистью. Простите за пошлый каламбур, но Джон воистину кормился своим прибором.
- Куси! Кусяй! Глубзе! Глубсе! - визжала очередная нимфоманка из страны победившего социализма.
- Сука! Шлюха! Шлюха! - развлекался Джон, ведь желтуха всё равно ни фига по-английски не понимала и не обижалась.
Чейни искренне удивлялся, что эти куры за всю свою сраную жизнь в США не умудрились выучить хотя бы базовые ругательства для начинающих янки. Боже, храни Америку! Ну и так далее...
Песня секса завершалась на высоких октавах воплями типа: «Дзё-о-о-он»! А сам Гриф за грехи свои тяжкие был наказан абсолютной фригидностью... Деньги жадных китаянок приходилось отрабатывать до потери пульса, с белыми пляшущими кругами в глазах.
- Милий! Милий! Есё! Исё! - умоляли ненасытные фарфоровые куклы, изгибаясь, как кошки, извиваясь, как змеи, зарапая лоснящуюся спину идеального, на их косой взгляд, мужчины...
- Когда ты уже там угомонишься, потаскуха! Где твой выключатель? - возмущённо огрызался Джон, смертельно уставший от Любви, которой никогда не было в его слишком холодном сердце.
Никто не поверит, что персональным Адом Джона Гриффита Чейни-старшего стал Чайна-таун, богатый дешёвыми радостями нищей жизни: сексом, бухлом, наркотой, свиными потрохами в остром соусе, ну и так далее... А ведь Джонни мечтал об этом сказочном месте чуть ли не с пелёнок. И почему наши самые светлые мечты говновато сбываются? Это всё равно, что в придорожном кафетерии попросить яичницу с беконом, вожделенно пускать слюну в предвкушении, а получить чугунной сковородкой по удивлённой морде. Итак, обладая роскошными восточными женщинами, жемчужинами любого гарема, Джон-извращенец мечтал о старухе с косой, в чёрном плаще с капюшоном... Но приносит ли смерть нам избавление? Никто не вернулся и не рассказал...
Еврейские сутенёры менялись в Сан-Франциско дичью и клиентской базой с китайскими коллегами по содомно-гоморрному цеху. В итоге Иосиф Менгель через тридесятые руки достал для Джека его папашу, которому маленькие хрупкие китаянки в порыве страсти умудрились надорвать половую уздечку. Потеряв работоспособность, Джон Гриффит отчаялся и окончательно слетел с катушек. Он курил опиум вместо завтрака, обеда и ужина, вместо сна и ланча... Прибор Джона уже давно зажил, но его больная душа безостановочно кровоточила.
В таком жалком виде слезящимися от сочувствия глазами впервые узрел Малыша Джона Иосиф Менгель: старый еврей, победивший Бухенвальд, второй Ангел-Хранитель семилетнего Джека. По случайному совпадению Ангел Смерти, главный палач Освенцима, Йозеф Менгеле, был тёзкой, земляком и современником доброго и чистого старика. Йозеф Менгеле всю свою долбаную жизнь убегал и прятался, а Иосиф Менгель, напротив, смотрел смерти в глаза гордо, не мигая. Воистину, кто трудно жил, тому легко умирать, а кто искал лёгких путей, пытая цыган и евреев, тот подохнет в страшных мучениях, года через четыре, от инсульта, на дне бразильского пляжа. И кто сказал, что дерьмо не тонет? Дерьмо по имени Йозеф Менгеле утонуло 7 февраля 1979 к огромной радости Иосифа Менгеля и его лагерных собратьев. У моссад не хватало оперативных ресурсов для быстрого обнаружения и поимки всех нацистских преступников, разбежавшихся по «крысиным тропам» с поддельными документами в разные страны. И Океан изо всех сил помогал очищать Землю от скверны Третьего Рейха...