– Я не хочу! – отрезал Лин, которому, конечно, тоже доставалась излишняя целерская опека.
Но я не успокаивалась.
– А ты сам? – Я заглянула отцу в глаза. – Я и тебя с удовольствием бы видела почаще. Может, сделаем снова какие-то семейные…
– Не получится, – вздохнул он. Его усы висели как-то уныло. – Я бы и хотел, но даже сегодняшний вечер для меня самого большой подарок. Отменилась встреча с Мористеосом Монусом, ну, патрицием границ. У него вроде несварение от плохой клубники…
Брат прыснул. Я в который раз удивилась: его никогда не смешили туалетные разговоры, тем более кира Мористеоса с его добрым взглядом, щедрыми подарками в виде сладостей и звенящими колечками в бороде мы обожали. Стоило посочувствовать ему, а не веселиться.
– Я не хочу, чтобы за мной и сестрой кто-либо шпионил, – заявил наконец Лин. Он говорил так запальчиво, будто его загоняют в угол и нужно сражаться насмерть. – Я и так вижу слуг достаточно часто, и я не хочу, чтобы они, например, стояли над нами! Они начнут потом на нас жаловаться и передавать тебе наши секреты. – Он поморщился и продолжил с явной неохотой: – И потом, кто из них что сделает, если вдруг Орфо правда…
Если вдруг Орфо правда…
Он не продолжил, но меня прошиб гадкий озноб. Я сделала то же, что за ужином: занавесилась волосами, чтобы никто ничего не заметил, и до хруста сжала кулаки на коленях.
…захочет убить меня. То самое, чего боялся папа. Я. Многие, даже слуги, не разбиравшиеся в волшебстве. Но именно понимание, что Лин, мой Лин, тоже этого боится, боится и допускает, пусть краешком сердца, ощущалось как горькое предательство. Я чуть не плакала. Я боялась, что не сдержусь. Стоило просто вскочить и убежать, запереться в комнате, где есть окно, и, высунувшись из него, посшибать дюжину апельсинов с садовых деревьев. Это всегда меня успокаивало, тем более на апельсины год выдался урожайный. Но я сидела и молила себя потерпеть. Глубоко дышала, понимая: слезы вот-вот побегут по лицу. Как унизительно. Как глупо. Я сама знаю о себе правду, я должна понимать, я должна мириться и…
– Эвер, – сказал папа. Повисла тишина.
– Что Эвер? – мрачно спросил Лин. Украдкой глянув на него, я опять заметила нервный блеск глаз. Еще и пятна какие-то на щеках выступили…
– Если не хочешь слуг и целеров, но хочешь придворную волшебницу, которая, возможно, убережет твой разум вместе со своим, – я скорее начала убирать волосы за уши, чтобы все видеть, – пусть за ней и за тобой заодно присматривает гаситель. Тем более, как я знаю, он делает отличные успехи в бою, пусть техника и… неклассическая. Вот.
Отец переводил взгляд с Лина на меня, ожидая возражений, но мы молчали. Я старалась скрыть радость и облегчение: идеально, просто идеально, это же предел моих мечтаний! Лин же явно растерялся: только хватал ртом воздух. Удивленно. Будто не веря ушам.
– Физалец… – выдохнул он наконец полувопросительно.
– Физалии он больше не принадлежит, – отрезал отец, и слово «принадлежит» резануло меня. Отец вряд ли считал Эвера рабом, но все-таки. – А еще он умная голова. Читает много. Много путешествовал со своим предыдущим… нанимателем, даже более-менее разбирается в политике. Ты зря не дружишь с ним, мальчик замечательный.
– Я… – Теперь Лин не мог подобрать слов. Опустил голову, начал тереть веки. – О боги, папа…
– Да что? – не понимал тот.
– Я обожаю свою сестричку, но почему в довесок к ней должен идти этот белобрысый мертвый груз? – Лин даже глаза опять закатил.
– Не говори обо мне так, будто меня тут нет, – огрызнулась я. Мне не нравился сам тон, не нравились скользкие словечки: ходульное «наниматель», презрительное «белобрысый»… Моего Эвера вдруг захотелось оградить от всего этого. И никому не отдавать, ни брату, ни отцу.
Папа неожиданно поддержал меня – засмеялся и поправил:
– Живой. Более чем живой. И уверен, ты не пожалеешь.
– Правда-правда, – уверила я и, подавшись вбок, ухватила Лина за руку. Пальцы были вялыми, потными и холодными, странно, пугающе холодными, но я заставила себя об этом не думать, потому что они все же легонько сжались в ответ. – Эвер хороший, и он вечно боится кому-то помешать, так что с ним не будет проблем, ты…