– О! – разочарованно пробормотала Конни.
– И что случилось потом? – спросила Присцилла.
– Совершенно ничего. Я вышла в Кумсдейле. Дядя Том встречал меня на автомобиле. Мой чемодан забрал у носильщика шофер, так что я даже не видела его близко. Мы добрались до дома как раз к чаю, и я пошла прямо в столовую, не поднимаясь в комнату для гостей. Лакей отнес наверх мой чемодан, а горничная пришла и попросила ключ, чтобы она могла распаковать мои вещи. Дом буквально кишит слугами, и я вечно до смерти боюсь сделать что-нибудь, что они найдут неприличным. Все шаферы и подружки невесты уже находились в доме, и всем было очень весело, только я не понимала и половины того, что они говорили, так как они все знали друг друга и обменивались шутками, о смысле которых я не могла догадаться.
Конни сочувственно кивнула.
– Точно так вели себя все, кого я видела на море прошлым летом. Я считаю, что у взрослых отвратительные манеры.
– Я чувствовала себя ужасно молоденькой, – призналась Патти. – Один мужчина принес мне чаю и спросил, какие предметы мне преподают в школе. Он пытался откликнуться на просьбу Луизы и развлечь ее маленькую кузину, но постоянно думал, какая это ужасная скука разговаривать с девочкой, у которой заплетена коса.
– Говорила я тебе: сделай высокую прическу, – сказала Присцилла.
– Подожди! – продолжила Патти с важностью. – Когда я поднялась наверх, чтобы переодеться к обеду, горничная встретила меня в холле с вытаращенными глазами. «Прошу прощения, мисс Патти, – сказала она, – но это ваш чемодан?» – «Да, – сказала я, – конечно, это мой чемодан. С ним что-то не в порядке?» Горничная только махнула рукой на стол и не сказала ни слова. И там он стоял – открытый!
Патти вынула из кармана ключ, открыла чемодан и откинула крышку. Наверху лежал аккуратно свернутый мужской костюм, а промежутки вокруг заполняли трубка, коробка сигарет, несколько воротничков и разные другие мужские мелочи.
– О! – выдохнули подруги.
– Это его вещи! – взволнованно пробормотала Конни.
Патти кивнула.
– Когда я показала дяде Тому этот чемодан, он чуть не умер от смеха. Он позвонил на станцию по телефону, но там ничего об этом еще не слышали, а я не знала, где собирается выступать песенный клуб, так что телеграфировать мистеру Хилларду было невозможно. Дядя Том живет в пяти милях от городка, и мы просто ничего не могли сделать в тот вечер.
– А только вообразите его чувства, когда он начал одеваться перед концертом и нашел новое розовое вечернее платье Патти, расправленное под крышкой чемодана! – сказала Присилла.
– О Патти! Ты думаешь, он открыл твой чемодан? – спросила Конни.
– Боюсь, что да. Чемоданы совершенно одинаковые, и ключи, похоже, подходят к обоим.
– Надеюсь, платье хорошо выглядело?
– О да, великолепно! Все обшитое пунцовой ленточкой. Я, когда еду к дяде Тому, всегда упаковываю вещи так, чтобы произвести благоприятное впечатление на горничную, которая откроет чемодан.
– Ну а обед и свадьба? Что ты делала без твоих платьев? – спросила Присилла, с грустью вспоминая о множестве поездок к портнихе.
– Вот это было лучше всего! – призналась Патти. – Мисс Лорд сделала все, чтобы я не смогла обзавестись достойным вечерним платьем. Она ходила со мной сама и говорила мисс Прингл, как следует шить – точно так, как все мои бальные платья: девять дюймов от пола, с рукавами до локтя и глупым поясом. Я все равно это платье терпеть не могла.
– Ты должна помнить, что ты школьница, – процитировала Конни, – и, по-ка ты…
– Но вы только послушайте дальше! – с торжеством перебила Патти. – Луиза принесла мне одно из ее платьев – одно из ее лучших бальных платьев! Только она не собиралась его больше носить, так как у нее в приданом все новенькое. Оно было из белого крепа, вышитое золотыми блестками и со шлейфом. И спереди оно тоже было длинное. Мне пришлось ходить не поднимая ног. Горничная пришла и помогла мне одеться, и уложила мои волосы в высокую прическу при помощи золотой ленты, а тетя Эмма одолжила мне жемчужное ожерелье и длинные перчатки, и я выглядела совершенной красавицей – честное слово! Вы бы меня не узнали. Мне было на вид по меньшей мере двадцать! Мужчина, который вел меня к столу, даже и не догадался, что я еще не выезжаю в свет. И знаете, он пытался флиртовать со мной – пытался, правда! А он ужасно старый. Ему, должно быть, почти сорок. Я чувствовала себя так, как если бы флиртовала с моим дедушкой. Знаете, – добавила Патти, – это не так плохо – быть взрослой. Я думаю, что действительно можно приятно проводить время… если ты хорошенькая.