– Мы назовем его Обществом Объединенных Сирен, – с жаром перебила Розали.
– Как? – спросила Пэтти.
Розали раскатисто повторила звучное название по слогам.
– Об-щест-во О-бъе-ди-нен-ных Си-рен, – сонно пробормотала Пэтти. – Слишком сложно для произнесения.
– О, но мы не станем произносить его при всех. Его название – тайна. Мы будем говорить «ООС».
– А зачем это нужно?
– Ты обещаешь никому не говорить? – осторожно спросила Мэй.
– Да, конечно, я никому не скажу.
– Даже Прис и Конни, когда они вернутся?
– Мы примем их в члены, – молвила Пэтти.
– Ну… возможно… но такому обществу лучше оставаться маленьким. А мы трое – единственные, которые и вправду должны быть его членами, так как мы смотрели пьесу. Но в любом случае, ты должна пообещать никому не рассказывать, пока мы с Розали не позволим. Ты обещаешь?
– О да! Я обещаю. Так для чего это нужно?
– Мы хотим стать сиренами, – выразительно прошептала Мэй. – Мы будем красивыми, обворожительными, беспощадными…
– Как Клеопатра, – сказала Розали.
– И отомстим за себя мужчинам, – добавила Мэй.
– Отомстим за себя… зачем? – в некотором потрясении поинтересовалась Пэтти.
– Пожалуй… потому… потому, что они разбивают нам сердце и уничтожают нашу веру в…
– Мое сердце не разбито.
– Это пока, – произнесла Мэй с нетерпеливой ноткой, – так как ты не знаешь мужчин, но однажды ты их узнаешь, и тогда твое сердце будет разбито. Ты должна держать свое оружие наготове.
«Во время мира готовься к войне» – процитировала Розали.
– Вы… полагаете, что леди пристало быть сиреной? – с сомнением спросила Пэтти.
– Это совершенно характерно для леди! – отвечала Мэй. – Кто как не леди способен ею быть. Вы когда-нибудь слышали о прачке, которая была сиреной?
– Н-нет, – признала Пэтти. – Кажется, не слышала.
– И посмотри на Клеопатру, – вставила Розали. – Я убеждена, что она была леди.
– Хорошо! – сдалась Пэтти. – И что мы станем делать?
– Мы станем красивыми и соблазнительными, и любой мужчина, который приблизится к нам, попадет в сети нашего рокового обаяния.
– По-вашему, у нас получится? – В голосе Пэтти слышалось едва уловимое сомнение.
– У Мэй есть книга, – пылко вмешалась Розали, – называется «О красоте и грации». Нужно увлажнять лицо смесью из овсяной муки, миндального масла и меда, сидеть с распущенными волосами на солнце, отбеливать нос лимонным соком, надевать перчатки на ночь…
– На самом деле, непременно следует принимать ванны с молоком ослицы, – перебила Мэй. – Так делала Клеопатра. Но, боюсь, что будет невозможно его достать.
– И надо выучить песню, – прибавила Розали, – какую-нибудь песню типа «Лорелеи»,[20] которую ты станешь напевать под нос, когда захочешь завлечь в сети жертву.
Задуманное противоречило обычному ходу мыслей Пэтти, но в этом и впрямь был некий элемент новизны и соблазна. Ни Мэй, ни Розали не были партнерами, которых бы она легко выбрала для какого-то дела, однако в этот день обстоятельства столкнули их вместе, а Пэтти по природе была отзывчива. Кроме того, ее природный здравый смысл блуждал, – она все еще пребывала во власти чар египетской колдуньи.
Они поговорили о новом обществе еще несколько минут, пока не услышали, как мисс Лорд желает Мадмуазель спокойной ночи.
– Это Лорди! – осторожно шепнула Пэтти. – Мне кажется, вам лучше пойти спать. Остальное мы придумаем утром.
– Да, давайте, – согласилась дрожащая Розали. – Я замерзла!
– Но вначале мы должны связать себя клятвой, – настояла Мэй Мертель. – На самом деле это следует сделать в полночь, но, наверное, сойдет и пол-одиннадцатого. Я все продумала. Вы двое повторяйте за мной.
Взявшись за руки, они по очереди прошептали:
– Я торжественно клянусь держать в тайне название и цель данного общества, и если я нарушу эту клятву, то пусть я покроюсь веснушками, полысею, окосею, и пальцы моих ног да обратятся вовнутрь, ныне и во веки веков.
В течение ближайших нескольких дней три члена ООС посвящали свой отдых тщательному штудированию книги о красоте и старательно начали проводить ее заповеди в жизнь. Некоторые из них, казалось, озадачивающим образом противоречили друг другу. К примеру, волосы следовало подставлять ветру и солнцу, а лицо – нет. Тем не менее, они ловко обошли это затруднение. Недельное пособие было потрачено на замшу. Ежедневно во время перерыва они уединялись на обдуваемом ветрами холмике на нижнем выгоне и терпеливо сидели в ряд, распустив волосы по ветру и защитив лица масками собственного изготовления.
20
Лорелея – персонаж немецкого фольклора, прекрасная белокурая девушка; по преданию, Лорелея сидела на прибрежной скале и сладкозвучным пением заманивала рейнские суда и рыбацкие лодки прямо на камни