Уже поздно вечером мы спустились к палатке и впервые с раннего утра поели и напились зеленого чая. Так для меня началась жизнь топос-чу — яковода, как говорят по-русски. Дважды в день, утром и вечером, мы поднимались к стаду, проверяли, все ли животные на месте, возвращали тех, которые ушли слишком далеко. Я помогал Овазбеку собирать стадо. Это приносило мне куда больше знаний, чем если бы я тихо наблюдал со стороны. Днем мы поочередно спускались к верблюду, поили и кормили его, привозили к палатке тюк сена для лошадей.
Иногда Овазбек уговаривал меня вернуться в деревню.
— Напрасно здесь сидишь, — говорил он. — Скоро приедет Аким, спустим стадо вниз. Там есть кошара, кибитка, будет много ячат. Тебе легко будет смотреть. А здесь если и родятся, то один-два. Холодно, есть нечего. Поезжай в кишлак.
Мне казалось, что глаза его в этот момент чуть-чуть смеялись, словно он испытывал меня.
— Нет, Овазбек. Мне важнее понаблюдать рождение ячат именно здесь, где яки ведут себя, как их дикие предки. Надо узнать, какое место для отела выбирает ячиха, как она отнесется к ячонку, чему будет прежде всего учить…
— А зачем это тебе?
— Разве у тебя в стаде ячихи никогда не бросают малышей? Если бы знать, от чего зависит материнская любовь, такую беду можно было бы всегда отвести. И еще — важно сравнить отношения матери и детеныша у разных животных — яков, оленей, коз, овец. Чтобы разобраться в сущности материнского инстинкта.
И удача, и беда пришли к нам одновременно, на восьмой день моего пребывания в стаде. Рано утром Овазбек, осматривая, как обычно, в бинокль склоны, заметил ровную цепочку следов.
— Волки, — сказал Овазбек.
Яки спокойно паслись на старом месте. Наверно, волки не успели еще их напугать. Увидеть волков днем нам не удалось, но по следам мы поняли: их два.
Уже под вечер Овазбек замахал мне рукой, призывая подойти поближе. По тропе я пробрался к нему. Неподалеку от Овазбека паслась ячиха. Она часто ложилась: у нее начались предродовые схватки. Насколько можно быстрее я запустил секундомер и начал наблюдение. К несчастью, темнело. Овазбек оставил меня наблюдать, а сам вернулся к стаду. Яков надо было спустить к палатке, где запах жилья и голоса людей отпугивали бы волков.
Через полчаса, когда ячонок появился на свет, было уже темно. Я с трудом различал малыша, слабо блестевшего мокрой шерсткой. Ячиха без устали вылизывала его. Оба молчали, хотя большинство копытных в первые часы после отела ведут между собой шумный «разговор». А яки словно боялись привлечь волков, серыми тенями бродивших где-то вокруг нас.
Первым моим желанием было остаться возле новорожденного на ночь. Но через полчаса усилившийся мороз заставил меня усомниться — досижу ли до утра. К тому же ячиха мало-помалу сводила ячонка вниз, ближе к основному стаду. Отправился домой и я. Овазбек развел возле палатки костер. Он очень хорошо был виден сверху, так что найти дом было нетрудно. Но спуск дался мне тяжело. На рыхлых осыпях, где ноги по колено уходили в мелкую щебенку, я спускался довольно лихо, усевшись на свою палку, словно ведьма на помело. Но раза два по скальным склонам пришлось сползать на животе, ноги болтались в воздухе, не находя опоры.
Ночь мы спали тревожно. Несколько раз Овазбек стрелял в воздух, кричал, отпугивая волков и ободряя яков.
— Ничего, если волки напугают яков… Стадо само к палатке прибежит, — успокаивал он и меня и себя.
Едва рассвело, мы вылезли посмотреть, где стадо. Но яков нигде не было.
— Неужели волки угнали в Сары-Бука? — вслух думал Овазбек.
По следам мы довольно быстро убедились в этом. Волки, как видно, напали на стадо снизу, отрезая ему путь к палатке. «Моей» ячихи тоже не было видно. Что стало с ячонком, мы не знали.
Вернувшись к палатке, наскоро позавтракали и собрались в дорогу. Овазбек взялся нести кинокамеру, так что я смог прихватить с собой рубашку на меху. Подъем на перевал дался нам, в общем-то, легко. За перевалом мы спустились по отрогу к небольшому ручью. Прямо над ним возвышалась высокая гора. Снег на ее склонах почти полностью стаял, и гора сияла на солнце красными скалами и желтыми осыпями, вполне оправдывая свое название (Сары-Бука — желтый бык).
Как видно, сильно напуганные волками, яки собрались вместе, едва мы приблизились. Овазбек пересчитал их. Увы, новорожденного ячонка и его матери не было. Яки, успокоившись, разбрелись на выпас.