Общая идея словесного потока сводилась к тому, что, если культуру растений поднять до должного уровня, не составит проблемы вывести из зеленой массы необходимые управляющие кадры и постепенно заменить ими людей. Нужны агитация, пропаганда…
В качестве доказательства назывались многочисленные труды по физиологии, биохимии и генетике растений, — однозначные свидетельства того что без реакций фотосинтеза и ответственного за нее растительного пигмента-хлорофилла немыслима жизнь на земле. Логика этих доказательств многим, далеким от экологии людям начала казаться неопровержимой.
Правда, и оппоненты не унимались: «Как же Вы говорите от имени растений, если сами не принадлежите к их числу?» — На такие инсинуации идеологи новой партии «Продуктовиков» (так себя они назвали потому, что экологи относят растения к «продуцентам» — создателям органического вещества, а животных считают «консумментами» — т. е. «потребителями») — отвечали совершенно ясно и недвусмысленно: «Мы — растения».
Вождь и главный идеолог «продуктовиков» выбрал себе по этому поводу партийный псевдоним: «Зеленин». Зеленин, между прочим, уверял, что его мать — липа, а отец — дуб! И в это многие поверили!
Никто так ожесточенно не нападал на «продуктовиков» как их бывшие единомышленники _ «зеленые». Продуктовики, не оставаясь в долгу, с издевкой называли «Зеленых» «Друзьями природы». Зеленин написал о них разгромную статьию «Кто такие «Друзья природы» и как они воюют против «Продуктовиков?». Число приверженцев партии «Продуктовиков» неукоснительно расло. И неудивительно. Ведь они всем все обещали. Всем, кроме проклятых «консумментов», чье иго собирались збросить при первом удобном случае.
Люди, по простоте душевной, не очень-то задумывались о том, кто, собственно, такие, «консумменты» и как будет сбрасываться их «иго». Одно все признавали. Программа продуктовиков, не в пример другим партийным программам, имеет глубоко продуманную научную основу! И зеленое знамя «Продуктовиков» с их партийным символом-структурной формулой молекулы хлорофилла, очень многим импонировало. Красиво! Тысячи людей с громадным удовольствием пели хором гимн этой партии, выходя на демонстрации и митинги:
Здравствуй, красивый,
Здравствуй, счастливый,
Здравствуй, веселый,
Зеленый наш дом!
Песни во славу
Зеленого друга
Мы совмещаем
С упорным трудом!» Слава! Слава!!
Короче говоря, случай представился. В царстве совершилась революция. В стране пришло к власти недееспособное Временное правительство. Жизненный уровень, как всегда бывает при революциях, резко понизился. Деньги стали использовать для обклейки стен вместо обоев, а взбунтовавшиеся солдаты столичного гарнизона при поддержке отряда зеленогвардейцев свергли «Временных».
Новое правительство возглавил Зеленин. Начались реформы. Перво-наперво, страшные репрессии обрушились на вегетарианцев и «Зеленых». В анкетах всем пришлось писать: «Были ли у Вас родственники-вегетерианцы?» Самих вегетерианцев пустили в расход, а их родичей спровадили в лагеря.
Затем принялись улучшать положение растений. Было запрещено жать хлеб, косить сено, пасти скот, который вообще за его травоядность собрались, было, извести под корень. Но тут «из-за происков затаившихся "Зеленых", "Вегетерианцев", а также иностранных агентов» в стране началась ужасная голодуха.
Повсюду вспыхнули голодные бунты. Тогда Зеленин решил ввести «Новую экономическую политику». По сути, она состояла в том, чтобы все уцелевшее оставить до лучших времен таким, каким оно было до революции.
Однако, Зеленин скончался, а новые вожди вскоре снова начали куролесить. И все, пожалуй, могло кончиться полным вымиранием, если бы законы «Продуктовиков», действительно, соблюдались.
Людей сажали и пускали в расход пачками, но, все равно, творились дивные дела. Так, во всем государстве было строго запрещено есть салат и другую зеленую пищу. Однако, министры нового правительства, заходя в ресторан, подмигивали официанту: «Нам, пожалуйста, рагу из зайца и жареного оленя«. После этого им приносили из задней комнаты в мелкой тарелке что-то ярко зеленое, прикрытое бумажной салфеткой.
Лиха беда начало. Вскоре начались такие перемены, что оставалось только пожимать плечами и чесать затылок. Например, одним из первых своих декретов «продуктовики» под страхом расстрела запретили рубить лес. И вот именно при них страна вышла на первое место в мире по экспорту древесины. Правительство, назвавшее себя «органом диктатуры растений», создало «большую химию», смертоносную для растительных организмов. С помощью дефолиантов оно принялось уничтожать растительный покров на громадных территориях, где построило бесчисленные военные заводы.