2.2. Разговаривающие обезьяны и немые "маугли"
Более шестидесяти лет назад Н. Н. Ладыгина-Котс, уже нами упомянутая, поставила героический эксперимент. Она вскормила и взрастила вместе со своим новорожденным сыном Руди младенца шимпанзе Иони, только что родившегося в зоопарке. Молочные братья росли и воспитывались в совершенно одинаковых условиях. Что же получилось в результате?
На первых порах дитя шимпанзе развивалось быстрее, чем человеческое. Оно не только начало раньше играть в кубики и шарики, разбирать и собирать пирамидки, но и проявило изрядную техническую смекалку. Дали ребенку и обезьяненку длинные трубочки, внутрь которых глубоко загнана конфета — пальцами никак не достать. Иони попытался ее извлечь, убедился, что не получается. Тогда он отыскал подходящую палочку, сунул ее в трубку. Ррраз — и конфета, выбитая из трубки, уже во рту! Достать конфету удавалось даже, если палочки поблизости не было. Зато рядом лежала фанерка. Попробовал, обломил край — вот и готова палочка. Выходит, шимпанзе при необходимости может даже изготовить простейшее орудие труда. Благо, руки есть. А ведь не всякий человек так быстро сообразил бы! Что же делал в аналогичной ситуации Руди? Бессмысленно тряс трубкой и орал. «аааа», мол, «мама, достань конфету!».
Прошло, однако, еще некоторое время и полутора-двух годовалый ребенок, уже научившийся ходить на двух ножках, постепенно заговорил. Короче, начал развиваться так же, как все обыкновенные дети. Что же сталось с Иони? Увы, но он как был, так и остался обезьяной. Речь у него не появилась, даже на «мама» и «папа» никаких намеков. Да и умственный прогресс был не велик. Конечно, обезьяна росла ручной, очень любила приемных родителей и молочного братца. Она усвоила к тому же многие человеческие бытовые «хитрости», но… их осваивают, как известно, и другие млекопитающие, выросшие под боком у человека: кошки, собаки и так далее. Они тоже бегут к двери, когда в нее звонят или стучат. Открывают ее лапой, если хватает сил. Канючат: «пойдем гулять», «открой», «дай», а кошек некоторые хозяева учат даже ходить в сортир и спускать за собою воду.
У человекообразных обезьян деревянные орудия используются и в природе: обломанные ветки, палки. Отнюдь нельзя сказать, что умению такого рода их обучает человек.
Чтобы выяснить сравнительную роль врожденного и приобретенного в общении с другими особями своего вида, этологи широко используют метод изоляции. Его называют «каспар-гаузеровым» по имени Каспара Гаузера (1812–1833) — жертвы династической интриги, — которого вырастили в одной швейцарской деревне в хлеву, в полнейшей изоляции от людей, кроме одного кормившего его крестьянина. Этот последний все-таки выучил Каспара кое-каким словам и даже буквам. В 1828 году, когда К. Гаузера выпустили на свободу, он умел ходить и кое-как изъясняться, хотя координация движений была у него нарушена, а позже, с грехом пополам, даже окончил школу и получил мелкую чиновническую должность. Его убили во время прогулки. Полагают, что он был сыном баварского монарха.
Жестокий эксперимент, поставленный за много веков до этого в Индии, свидетельствует: большая группа детей, не обученных в младенчестве речи, сами не в состоянии «изобрести» ее, общаясь только между собой, и остаются немыми на всю жизнь. О экспериментах такого рода, поставленных на людях самой природой, мы ниже расскажем особо.
Но, как бы там ни было, животные, выращенные людьми и с момента рождения ни разу не встречавшиеся с особями своего вида, все равно сохраняют многие типичные для него повадки, хотя в кое-чем, конечно, и отличаются от сородичей, не изолированных от родителей. Эти отличия обычно не так велики и постепенно исчезают после устранения изоляции или, во всяком случае, ограничиваются какими-то отдельными аномалиями в сексуальной сфере и тому подобное. Природу, как говорится, не обманешь. Кот, как его ни воспитывай, останется котом, собака — собакой, шимпанзе — шимпанзе.