1.2. Обезьяньи процессы
Казалось бы, какое дело политикам до науки о поведении животных? Этологией можно с равным успехом заниматься при любом государственном строе. Огорчительное заблуждение! Ограничимся несколькими примерами.
1. В начале этого века в Берлине на тихой улочке Грибенофштрассе что ни день толпились титулованные особы, иностранные туристы и ученые психологи. Всем хотелось хоть одним глазком взглянуть на широко разрекламированных в прессе «говорящих лошадей», явных предшественников Полиграфа Полиграфовича Шарикова из «Собачьего сердца». Лошадей дрессировал чудаковатый старец фон Остен, отставной кавалерийский офицер, который, надо отдать справедливость, четырнадцать лет скрывал от всех свои эксперименты и, судя по рассказам современников, вовсе не стремился к саморекламе.
С упорством маньяка он пытался доказать, что психическая пропасть между людьми и животными — фикция. При надлежащем педагогическом подходе и лошадь, и собаку можно обучить всему тому, что знает немецкий школьник в младших классах или, Бог весть, может, и того более? С такими-то идеями он взялся преподавать лошадям понимание устной речи и чтение, арифметику и другие школьные предметы. Обучение шло приблизительно так. При лошади произносили какую-либо одну букву алфавита, тут же показывая ее на грифельной доске, и одновременно обучали животное бить копытом по помосту определенное число раз. За правильный ответ кормили. Потом учили словам, числам и так далее.
В конце концов, Умный Ганс и другие воспитанники фон Остена, а после его смерти (1909) — продолжателя этого дела Карла Краля в Эльберфельде дошли до такой премудрости, что, будто бы, могли в уме возводить в степень большие числа и извлекать из них квадратный либо даже кубический и так далее корень, а также отвечали на многие другие вопросы восхищенных посетителей, стуча копытами.
— Ганс, что ты видел на лугу?
— Милую госпожу Краль, которая меня кормила.
Разгорелась научная дискуссия. Некоторые ученые, посетившие чудо-лошадей, в том числе студентка Московских высших женских курсов Надежда Николаевна Лодыгина-Котс (1889–1963), в будущем крупнейший советский специалист по поведению обезьян, писали о новой эре в психологии. Некий революционно мыслящий автор восклицал:
— Раньше реакционеры утверждали, что дети низших сословий органически неспособны получить образование… Теперь точно так же огульно в этой способности отказывают животным!
Немецкое министерство просвещения прислало комиссию: а вдруг для лошадей придется теперь открыть средние школы? В дискуссию ввязался даже германский кайзер Вильгельм II. Он заявил:
— Достоверность опытов фон Остена и Краля не вызывает сомнений, поскольку немецкий кавалерийский офицер не может лгать.
Тем не менее, подавляющее большинство тогдашних немецких и других ученых постепенно пришли к заключению, что прорыва в новые сферы психологической науки все-таки не произошло. Лошади просто-напросто начинают и перестают стучать копытом, реагируя на какие-то едва уловимые поощряющие или, напротив, неодобрительные движения дрессировщиков, предумышленные или даже, возможно, непроизвольные. Дело, таким образом, сводится к обыкновенной дрессировке.
Какой-то налет неразгаданной тайны на всей этой забавной истории так, однако, и сохранился по сей день… Она долго служила темой салонных разговоров, породила многочисленные газетные статьи и анекдоты, в частности, английские.
На улице к прохожему подошла лошадь.
— Сэр, я — говорящая лошадь герцога Беррийского. Не затруднит ли вас сказать, где здесь ближайший водопой?
Человек еще не успел ответить ей, как к нему обратился другой прохожий:
— Сэр, не верьте ей. Она лжет. Она вовсе не лошадь герцога Беррийского, а самая обыкновенная говорящая лошадь.
2. 1943 год. Кенигсбергский университет вступил в свое трехсотлетие. На кафедре философии, той самой, которую некогда возглавлял Иммануил Кант, новый профессор, уже нам знакомый зоопсихолог Конрад Лоренц, австриец, но, между прочим с 1940 года кандидат в члены НСДАП — нацистской партии. Лекция о выразительных движениях обезьян, известной работе Дарвина об общности этих движений у животных и человека. В частности, профессор рассказывает о том, что разгневанные горные гориллы бьют себя в грудь своим здоровенным кулачищем так сильно, что гулкие удары слышны издалека, разносятся по всему лесу.
Лекция закончилась. Студенты высыпали в коридор и вдруг кто-то прячет улыбку или силится не улыбаться, а кто и хохочет в голос. На плакате фюрер бьет себя в грудь кулаком точь в точь как горная горилла!