— Иди и признайся Беллами в любви, — громко заявила она. Все смеясь, поддержали её «шутку».
— О, это будет забавно. Не говори ему сразу, что это на спор, — воскликнул Брайан.
— А можно вообще не говорить, — сказала Октавия, глядя прямо в глаза Джону.
— Я уже так шутил, и он назвал меня идиотом. Это не интересно, — вяло проговорил Джон, не разделяя общего веселья.
— А ты скажи так, чтобы поверил, — воскликнула Харпер.
— Всё, давай! Отказываться нельзя! — завопил Миллер. — Я тут голым бегал!
«Я бы лучше совершил чёртову пробежку, чем пошёл бы Беллами правду говорить». Джон, кинув на Октавию прожигающий взгляд, наткнулся на коварную улыбку девушки. Почему с Блейками так сложно?
Он пошёл на пост караула, прокручивая в голове множество вариантов развития событий и остановился на том, где Беллами пошлёт его нахрен, и даже смирился с этим. Сегодня был день дежурства девчонок, но единственный, на ком ответственности было больше всего, сидел сейчас на посту за них.
— Одному целую ночь в карауле, наверное, не приятнее, чем в плену у землян, — начал Джон.
— Ну тебе виднее, — ответил Блейк.
— Разве? Я не дежурил в одиночестве. У меня был интересный собеседник, — Джон ужаснулся от того, что это похоже на флирт. Как он должен сказать ему? Особенно когда всего пару часов назад он поцеловал его. И как после такого признаться ему в любви, хоть и «шуточно»?
— Может хватит тебе на сегодня с вином? — Блейк говорил своим любимым нравоучительным тоном.
— А я всё! Я к тем придуркам не ногой!
Джон чувствовал себя неловко и даже не знал как начать. Когда он только думал о том, чтобы исполнить желание Октавии, у него пересыхало в горле, а язык отказывался что-либо произносить. Кажется, проще было бы себе разнести голову, чем признаться ему.
— Я смотрю, у вас там весело, но Харпер мне чуть сестру не покалечила, — начал Беллами, после нескольких минут молчания.
— Твоя сестра сама, кого хочешь в могилу сведёт, — подметил Джон и подошёл ближе к парню, готовя себя к признанию, хоть и понимал, что совсем не готов. Несмотря на количество выпитого алкоголя, он испытывал сильное волнение перед Беллами. Как бы просто это было сделать, если бы это не было правдой.
Джон сел на невысокий бордюр террасы, который разделял её с пропастью, и его подвело собственное тело с равновесием. Джона просто занесло в сторону, и он практически оказался над пропастью. Он мог бы даже погибнуть нелепой смертью, если бы не быстрая реакция Беллами, который резко схватил пьяного парня за запястье и потянул в свою сторону. Расслабленное тело полетело прямо в «объятия» Блейка.
— Иди спать, недоразумение! — укоризненно сказал Беллами, закатив глаза.
— Уверен? Я убьюсь по дороге, — ответил Джон, смеясь.
— В этом ты прав. Пошли я тебя отведу, — серьезно ответил парень. У Джона резко сошла улыбка с лица.
Он не верил тому, что происходит, но Беллами вёл его до дома, придерживая за плечо, чтобы его не шатало. Джон, не стесняясь, держался за спину парня. Он специально спотыкался, ведь тогда Беллами плотнее прижимал его к себе, чтобы тот не упал. И сам Джон крепче цеплялся за него, мог даже уткнуться лицом в шею парня, кладя голову ему на плечо, делая вид, что засыпает на ходу. Он пьяный — ему можно. Когда есть такое весомое оправдание его действий, почему бы не воспользоваться? Всё что Джон не мог позволить себе, чтобы не испортить момент, так это прикоснуться губами к его шее, которая была так маняще близко. Он повторял у себя в голове: «Нельзя, Джон, нельзя», и лишь крепче цеплялся пальцами в такое упругое и теплое тело Беллами, что чувствовалось даже через ткань одежды, наслаждаясь этими ощущениями. Тот момент, как он оказался в кровати, у Джона выпал из памяти. Он лишь помнил мужской силуэт, который стоял возле его постели и смотрел на него.
***
Утро пробилось в комнату, заполнив её ярким светом. Джон нехотя открыл глаза. Голова была очень тяжёлой, а в горле скребло от сухости. Парень поднялся с кровати и ощутил под ногами маленький предмет. Он поднял в руки странную вещицу и стал разглядывать её. Это было похоже на разорванный браслет: ярко-синие гладкие и круглые камни с едва заметными чёрными полосатыми узорами, надетые на обычную тонкую верёвку. Подобной вещи Джон никогда не видел ни здесь, ни на Аркадии. Эта штука напоминала больше что-то из арсенала землян. Но что эта вещь делала в его комнате? Голова плохо соображала, и Джон решил оставить вопрос на потом, сунув браслет в карман.
На «Кухне» за столом сидели Монти и Харпер, говорили о чём-то, улыбаясь. Джон, притащив тело к чану с водой, утолил жажду, после чего обратился к присутствующим:
— А вы чего такие бодрые?
— Монти почти не пил вчера, а я… — начала Харпер, но Джон прервал её:
— А тебе, дай угадаю, лимоны помогают? Просто из-за чего ты их так любишь тогда?
— А тебе откуда известно? — нахмурилась девушка.
— Мы четыре месяца живём вместе общагой. Что тебя удивляет? — с усмешкой отозвался Джон. — Все ещё спят?
— Да. И я бы спала, если бы ни этот зануда, — улыбнулась Харпер, глянув на Монти.
— Зануда, значит! — театрально произнёс Монти, заигрывая с девушкой, и приобнял её за талию.
— Боже, дождитесь пока я уйду, — изобразив осуждающий вид, сказал Джон. Харпер застенчиво улыбнулась ему и снова переключила внимание на своего парня.
Джон ушёл, чтобы не мешать парочке. Проходя мимо дома Беллами, он заглянул в него, зная, что тот спит после бессонной ночи. Он заметил, что Блейк спит не один. Тёмные длинные волосы девушки рассыпались по его груди, а их обладательница спала на его плече. Белл обнимал девушку одной рукой. Спящие бок о бок, брат с сестрой умилили даже Мёрфи. Он подумал о том что, если у него бы был кто-то родной. Может быть Джону не приходилось бы защищаться от всего мира, и он бы мог иногда позволить себе расслабиться: вот так вот беззаботно засыпая на чужом плече, как Октавия. Ей очень повезло. У неё был брат. И это был Беллами. Улыбнувшись слегка печальной улыбкой, Джон тихо покинул комнату.
После чего парень двинулся осматривать город, пытаясь найти что-то, чего не было ранее, как и этого браслета в его спальне. Он исследовал берег, их лагерь, пост караула, а после пошёл вглубь города, где мало что уцелело, и ребята там появлялись редко. Джона напрягал этот странный предмет, появившийся в его комнате и тот ночной силуэт. Тогда он надеялся, что это Беллами стоял над ним, но это вряд ли был он. Зачем ему это? И он бы поспешил на свой пост.
Эта найденная вещь в его комнате, говорила о том, что это мог быть кто-то из землян. Но пока Джон не убедиться, в том, что земляне здесь точно есть, он не собирался поднимать шум. Беллами был достаточно импульсивен, и волновать его впустую Джон не хотел.
Он ходил по пустому городу и чувствовал себя частью этого острова. Не хотелось бы, чтобы земляне здесь всё-таки объявились. Он только решил, что здесь рай на земле: где нет проклятых землян и войны, но есть море, тёплая погода, прекрасные закаты, атмосфера спокойствия и красивый расслабленный парень, взгляд и голос которого магнетически влияют на Джона. Кажется, что на этом острове Беллами стал для него целым миром. Словно весь смысл жизни Джона сейчас крутился вокруг этого парня. И Джон вряд ли ожидал от себя такой чувственности, но ничего другого ему было и не нужно, только этот остров с чертовски милым Беллами. А что творится с целым миром — ему плевать.
Блейк на острове тоже поймал волну расслабленности. Всё-таки четыре месяца спокойной жизни убаюкают каждого. В общем-то, поэтому Джону не хотелось её разрушать, забивая голову парня ненужными тревогами. Ничего подозрительного Джон так и не обнаружил за многочасовую прогулку, поэтому он вернулся в лагерь к часам четырём вечера.