Девушка укоризненно глянула в сторону брата. Её заметно раздражало его бездействие. Неужели Блейк не мог понять, что всё это его рук дела, и что он может сейчас что-то исправить? Но он ничего не предпринимает. Джон был очень благодарен ей, за то, что ей не плевать на него, и за всё участие с её стороны за последнее время, но сейчас это только усложняло и без того не простую ситуацию. Эмоции били через край, а ему нужно было сохранять холодную уверенность.
Но хоть кому-то из Блейков он был не безразличен. Он был рад даже этому, ведь она сестра Беллами. И близость с ней означала непосредственную близость с её братом. Джон сказал то, что вряд ли от него кто-то ожидал:
— Спасибо тебе, Блейк младшая, правда. Но я не изменю своё решение.
Кажется, Октавия сдалась. Она тяжело выдохнула, заметно опечалилась и крепко обняла парня, вцепившись обеими руками, она прошептала ему на ухо:
— Ты можешь сбежать от него, но не от самого себя. А то, что ты чувствуешь, живёт в тебе.
Джон необычно крепко для него обнял её в ответ, закрыв глаза, пытаясь обуздать эмоции и почувствовать ее тепло напоследок, и тихо ответил:
— Я надеюсь испытать облегчение.
После, каждый пошёл к нему с печальной миной на лице и по-дружески обнял на прощание. Беллами не спешил прощаться, он лишь наблюдал за происходящим с задумавшимся видом. Джон не дождался последних объятий от того, от кого они были нужнее всего. Парень замялся в нерешительности. Он и сам боялся приближаться к Блейку, чтобы не выдать своих истинных эмоций, навалившихся на него тяжёлым грузом. Он лишь выдавил свою фирменную ухмылку и бодро произнёс:
— Ну всё, валите нахрен! Скучать по вам не буду.
========== Ты больше не сможешь лгать мне. ==========
Джон попрощался с Блейком взглядом. В своей голове он, конечно же, крепко схватил парня, вцепившись в него всеми силами и сказал: «Чёртов ты сукин сын, ты очень мне нужен». То, чего бы он никогда не сказал ему вслух и точно уже не скажет.
Он надеялся, что Беллами будет счастлив, хотя счастье для них слишком непозволительная роскошь. Но может им обоим будет легче, если их будут разделять мили океана.
Джон поднялся к своему дому, сел возле окна на улице и наблюдал, как ребята спускают вещи к берегу, а Монти всё укладывает в катер. Продукты, техника, личные вещи постепенно исчезали с острова, опустошая его так же, как и Джона. Он смотрел на них и чувствовал себя донельзя плохо. Харпер была права. Несмотря на то, что он плохо уживается с людьми, он всё равно боится одиночества. Наверное, потому что больше всего на свете он хотел быть нужным кому-то. Если быть точнее, он уже знал кому. Никто другой ему был и не нужен. Но сейчас он собирался встретиться лицом к лицу со своим страхом.
Здесь, на острове, у него были хотя бы воспоминания. Он представлял, как будет ходить по этим пустым улицам, забираться на пост караула, чтобы встретить закат, как когда-то они это делали с Беллами, рассматривать море и светлячков, и говорить уже сам с собой. Но по крайней мере, у него больше не будет ложных надежд, он не станет выискивать Блейка, чтобы увидеть его, не будет думать 24 часа в сутки, о том, что он может быть где-то рядом и может они смогут сблизиться. Джон будет точно знать, что Беллами рядом нет и не будет. Возможно, он сможет так быстрей отпустить его. Ну, а пока, ему ломило кости, сдавливало в висках и горле, словно разрывало пополам. Нужно перетерпеть боль, и он сможет снова обрести себя на этом острове.
Он смотрел на кучерявые волосы и крепкую фигуру в далёком силуэте парня, осознавая, что видит его в последний раз.
«Я лучше умру, чем больше тебя никогда не увижу».
Похоже, Джон выбрал смерть. Может быть он совершает ошибку, обрекая себя на то, что сойдёт с ума в одиночестве, но сейчас ему это казалось единственным выходом, как спасти себя от своих чувств. Как бы тяжело ему сейчас не было, он знал, что на Аркадии ему будет во сто крат тяжелее. Не видеть Блейка потому, что его нет рядом, будет проще чем не видеть его, когда они вроде бы недалеко друг от друга, но Беллами это не нужно, и он избегает Джона, старается быть чужим. С полным отсутствием парня в его жизни будет проще смириться, чем с частичным, когда Джон будет ждать случайной встречи, и будет ещё более жалок, чем сейчас. Хоть больше уже некуда. Он и сам не мог поверить в то, на что обрекает себя. Что осталось от прежнего Джона Мёрфи? Как Беллами мог выкрасть его личность и превратить его в трясущегося от любви идиота?
Брайан, которому из-за раны в плече не позволяли загружать вещи в катер, подошёл к Мёрфи.
— Тебе если станет скучно, не забывай, что здесь остались земляне, которых ты ещё не успел прикончить.
— Спасибо за ценный совет, — отшутился Джон, хоть и не выглядел сейчас весёлым. Держать маску приходилось до конца. Взгляд от Беллами он отрывал очень редко. Только когда парень пропадал из его поля зрения. Джон выглядел даже слишком спокойным, несмотря на то, какая буря творилась у него внутри и разрушала всё на своём пути.
— Ты серьёзно не собираешься передумать? — спросил недоумевающий Брайан, подсаживаясь к Джону.
— А похоже, что собираюсь?
— Но… Почему?
— Ты если поболтать хотел напоследок, мог бы и прихватить с собой вина из склада.
Хотя Джон не был уверен, что ему стоит пить. Он может потерять самообладание, а это ему сейчас совсем не нужно. Поэтому он уже мечтал, когда они все свалят с острова и Джон сможет напиться так, что на утро прочувствует ад на собственной шкуре. Хотя к нему у Джона должен был выработаться иммунитет. Но, может быть, похмельный ад убьёт его чувства хоть на время.
— Это полное безумие, — сказал Брайан. — Думаю, отговаривать тебя бессмысленно, но ты должен кое-что знать…
Джон даже оторвал взгляд от излюбленного объекта его мучений и заинтересованно посмотрел на Брайана.
— Ты конченный кретин.
Джон хмыкнул в ответ:
— Видимо, так оно и есть.
— Надеюсь, ты не ошибаешься.
— На счёт чего?
— Что тебе будет лучше на этом острове. В одиночку.
— Поверь, без вас здесь вообще будет заебись, — с ухмылкой произнёс Джон и вернул взгляд на Беллами, который нёс коробку из склада. Проходящая навстречу ему Октавия, грубо задела брата плечом и, не обернувшись, прошла дальше с безразличным видом. Беллами обернулся и посмотрел ей вслед, а после перевёл взгляд на Джона.
Недолгий зрительный контакт. В сердце — сотня ударов в секунду. И Джон почти что теряет контроль. Его глаза стали влажными. Взгляд Беллами выражал «ничего». Просто пустота, никаких эмоций. Что он чувствует сейчас? О чём думает? Хотелось бы узнать об этом напоследок. Беллами развернулся и снова двинулся в своём направлении. Что сейчас произошло, Джон и сам не понимал, но стало невыносимо тесно, будто бы его прижало со всех сторон холодными металлическими стенами.
Брайан вернул парня в реальность:
— Мёрфи, ты в порядке?
Джон посмотрел на него непонимающим отречённым взглядом, пытаясь снова включиться в происходящее снаружи. Но вышло только то, что он молча пялился куда-то сквозь парня.
— Брайан, тебя Нейт ищет, — сухо произнесла, внезапно появившаяся, Октавия.
Брайан недоверчиво глянул на девушку, но всё же пошёл к берегу.
— Ты готов прощаться? — обратилась Октавия к Джону.
Парень в ответ лишь отрицательно помотал головой. Он не готов. И никогда не будет готов. Он был против всего этого, но не знал как действовать. Казалось, в какую сторону не двинешься, везде его ждут боль и мучения. Не жизнь, а грёбаное минное поле.
Что он мог сделать? Подойти к Беллами и выпросить его искреннюю дружбу? Это глупо и точно не будет эффективно. Да и что он вообще мог бы сказать ему напоследок? Скорее всего, он видит Беллами в последний раз. Но прощание было настолько скудным, будто бы его и не было. Беллами ходил как не в чём не бывало, на лице ни тени печали. Даже Миллер выглядел более расстроенным, чем Блейк, когда услышал о том, что Джон останется на острове. Брайан соизволил подойти и попытаться выяснить у Мёрфи в чём дело. Октавия ходила мрачнее тучи. А Беллами, видимо, просто плевать. Он бы не позволил остаться здесь ни одному из своих людей. Значит, он лгал. Джон осознал, что даже ненависть Блейка приносила куда меньше боли, чем его безразличие.