Российское Императорское общество покровительства животным, основанное в 1865 году, на рубеже веков выпустило ряд статей и публикаций, в которых волки изображались более сочувственно. Тем самым велась полемика с отрицательными взглядами на волков, по-прежнему преобладавшими среди охотников и в обществе. Особенно резкой критике подвергались такие явления, как состязания по волчьей травле, когда соревнующиеся стаи борзых преследовали, грызли и часто насмерть разрывали волков, предварительно пойманных и посаженных в клетки, откуда их выпускали на арену перед зрителями. Подобные зрелища были попыткой возродить псовую охоту, распространенную в более раннюю эпоху; но на фоне изменившегося социального и культурного ландшафта эта попытка выглядела искусственно и встретила закономерную критику со стороны нарождавшегося в России гражданского общества, представители которого, в том числе такие известные писатели, как А. П. Чехов, видели в этом символ русской отсталости и жестокости. Развитие естествознания, стремившегося рассматривать российскую флору и фауну с научных позиций, также способствовало борьбе с укоренившимися фольклорными представлениями о волках (особенно бешеных) как оборотнях и даже вампирах. Создание Л. Пастером вакцины против бешенства и оперативное открытие в течение последующего десятилетия антирабических станций по всей Российской империи, совпавшее по времени с сокращением популяции волков в Европейской России вследствие мероприятий по их уничтожению, также помогли несколько ослабить тот ужас, который волки вселяли в русских крестьян. Впрочем, несмотря на эти культурные преобразования, враждебное отношение к волкам и страх перед бешенством сохранялись в русской культуре на протяжении всей царской эпохи и в послереволюционный период. Подавляющее большинство русских по-прежнему видели в волках угрозу, которую следует избегать и при возможности искоренять.
Илл. 2. Хищные волки, напавшие на проезжающих. Лубок (1894). Image copyright Grafika
Решение столь обширного комплекса взаимосвязанных исторических, культурных, экологических и иных многоаспектных вопросов представляет собой труднейшую задачу. Каковы, например, сходства и различия в отношении к волкам, свойственном, с одной стороны, сельским жителям, которые занимались натуральным хозяйством (и детально знали местную действительность, но при этом находились под влиянием фольклора и суеверий), а с другой стороны – охотникам-дворянам и представителям зарождавшегося в России научного сообщества (которые опирались на обширный круг более «авторитетных» точек зрения, принадлежавших в том числе иностранным писателям и ученым)? Как первые российские профессиональные медики относились к народным средствам, которые применялись для борьбы с бешенством до и во время перехода к пастеровскому методу вакцинации, быстро вытеснившему все другие методы, и как необразованные простолюдины воспринимали официальные медицинские учреждения и местных целителей? Как менялось отношение к дикой природе в XIX – начале XX века, когда Европейская Россия становилась все более «цивилизованной», а популяция диких животных сокращалась, и какую роль это сыграло в изменении отношения к волкам? Воспринимались ли эти разнообразные вопросы в России иначе, чем в Западной Европе и других зарубежных странах, в том числе в Америке, жители которой также имели дело с крупной популяцией волков?
Рассматривая эти методологические и концептуальные проблемы, я буду опираться на широкой спектр научных знаний, в том числе на такие активно развивающиеся дисциплины, как экокритицизм и исследования животных (animal studies), которые недавно начали сближаться со славистикой, а также на работы по истории окружающей среды. Хотя эта книга посвящена прежде всего истории культуры, я буду выборочно обращаться к длительным и обстоятельным дискуссиям о волках, происходившим в области биологии дикой природы и природоохранной биологии. Следует отметить, что между западными и российскими исследователями, занимавшимися волками, происходил сравнительно малый взаимообмен идеями, особенно в областях, не имеющих прямого отношения к зоологии. Одна из моих главных целей состоит в устранении этого пробела с помощью привлечения методов современной западной науки для анализа исторического значения волков в императорской России.