Пытаюсь задремать.
Мама. Поживет у нас. Какое-то время…
Крррхбрррр! Сосед, видимо, решил когти о стены поточить. Непонятно чьи. Чтоб его! Вместе с когтями…
Так значит, мы не в гости, а надолго. Что же так пахнет-то дурно?
Когти. Не кошачьи, нет. У нас не такие. Огромные клинки разрывают вязкую темень. Стася в такси, держит за руку мамашу Викторию. Смеется Ненаглядная. И совсем не замечает нависшей над ними когтистой угрозы. Эх, Стаська-Стаська, где твоя «кошачья» интуиция? А память куда подевалась?
Яркий свет, удирает за поворот нахальная иномарка, из ниоткуда возникшая, скользят колеса по мокрой дороге. Крутится мир перед глазами. Ликует невидимая лапа.
Дотянуться, успеть, перехватить…
Летит автомобиль на встречную полосу. Хлещет по стеклам разгулявшийся ливень. Тянутся кошачьи когти к другим — хищным, безжалостным. Скрипят тормоза. Мчится такси на свидание с другой машиной — мощной, огромной.
МИАУУУААААШ — Мой вопль сливается с криками Станиславы и матери и еще с чьим-то воем — жутким, незнакомым.
Дотянуться, еще чуток… Есть! Когти впиваются в хищную лапу с клинками, отбрасывают прочь. Шипит невидимый противник, но возвращаться не торопится. Отступает в ночь, поджав хвост. Крутит руль извозчик, в последний момент спасает свою машину.
Невидимая волна набрасывается на меня псом шелудивым, кубарем лечу с дивана, толком не успев проснуться. Ффрр! Кажется, лапу подвернул. Ничего, главное — Стася в безопасности. Вроде бы…
Да, она была в безопасности. Дом, Пахнущий Лекарством, вообще безобидное место по сравнению с человеческим миром в целом. Извозчик-то зверя своего железного обуздал, а Стаська не удержалась на сиденье — стукнулась головой о дверцу машины. Извозчик порядочный попался. Довез ее бесчувственную до лечебницы. Даже бумажек — так любимых двуногими — не взял.
Впрочем, очнувшаяся Стася принялась требовать, чтобы ее немедленно доставили домой. Потому как Капитан Блэк сидит голодный. Это она обо мне, если кто не понял! Но суровый двуногий в белом халате на все ее доводы привел единственный аргумент: «Сотрясение мозга средней тяжести». Не знаю, что это значит, но звучит жутко. Не только для меня, но и для Стаей — после загадочной фразы попытки удрать домой прекратились.
Я обо всем из своих снов узнал. Откуда же еще? Мамаше, этой Повседневности, даже в голову не пришло поговорить со мной. Ффррр! И зачем Стаська ее в квартиру пустила? Я понимаю, что мать, но от нее ведь беда одна! За три дня это создание умудрилось свести на нет все мои энергопосты, над которыми я два месяца трудился. Теперь по новой настраивать! А времени в обрез — Стаська в больнице.
Обреченно вздыхаю. Каждый уважающий себя кот должен заиметь в доме минимум один стабильный энергопост и хотя бы парочку переменчивых. Для того чтобы без снов с подопечным связываться. Сны — они сильнее, конечно, особенно если не посмотреть, а помочь надо. Но нельзя же дни напролет дрыхнуть?
Стабильных постов у меня три. Было.
Три дня. Всего лишь…
Три…
«Мяу! Не смей! Не смей выгонять меня из ванной! Это не я пол затоптал, это ты душем не умеешь пользоваться! Залила мой пост энергетический. Последний, между прочим. И хоть бы вытерла! Дай восстановлю, дверь открой, дверь, миаааууу!»
Два…
«Эй, существо повседневное! Куда фикус дела? Он должен стоять на ЭТОМ подоконнике! Он часть энергопоста! И не грыз я его, я энергетику выравнивал! Стаськину. Этот пост самый сложный был. Уффф!»
Один…
«И куда мы мостимся? Это моя кровать! Моя и Стаськина! А для твоей антихаризмы кресло раскладное имеется. Фи! — осторожно принюхиваюсь к мамаше. — Это и есть твое биополе? Даже не туман — болото какое-то. Да я через него к Стаське никогда не проберусь. Что значит «брысь»? Я вообще таких слов не знаю! Не смей пихаться! Я должен тут спать! С ней. Ах ты ж…»
Переменчивых постов у меня больше. Опять же — было. Тапочки, сумочки, наши общие со Стаськой игрушки — чем больше разумения с любимым двуногим, тем сильнее переменчивый энер-гопост. При условии, что некто не запихнет этот пост пес знает куда.
Ай! Мокрой тряпкой! Меня!!! Тоже мне, чис-тю-ля! Куда? Мявк! Куда меня тащишь? Не смей запирать на балконе! Я не путаюсь под ногами, я обхожу территории! В поисках поста хоть какого-нибудь. МЯУ! Тут же дождь! Уаррр!
В комнате запищала труба говорящая. Стася! Моя Замечательная на связи! Эй, ты, Повседневность ходячая, выпусти меня, ее голос — лучший проводник! Мяу! Оглохла, что ли?
— Привет, Стася! Как ты?
«Мяу!»
— А я твою квартиру убираю. Ужас, девушка, вам должно быть стыдно! Квартира, как у закоренелого холостяка — только бутылок из-под коньяка не хватает. Презерватив и тот нашла один. За шкафом. Нет, неиспользованный…
«Мур! Конечно, за шкафом. А нечего было лезть к моей Ненаглядной на третий день знакомства!»
— Ты же знаешь, у меня просто фанатичная чистоплотность…
«Чего?! Не смеши мой хвост! Ты хоть бы мои миски для смеха помыла! Фррр! Стаська, может, и не вылизывает через день зеркала, но зато при ней я не ел консервы с позавчерашней плесенью…»
— Блэк мявчит, кто ж еще. Нет, не голодный, я его на балконе закрыла. Убирать мешал… Что ему там сделается? Не намокнет! Не знаю, почему тебе не мешает… Хорошо-хорошо, сейчас выпущу, угомонись только.
«Наконец-то! Ррр-мяв! Спасибо, Стася».
Стася, Стася, когда ты уже вернешься и поставишь мамашу на место?
В который раз за последние дни прыгаю на кровать, впиваюсь когтями в плед Замечательной. Хоть один нетронутый энергопост остался, для Повседневности он слишком жаркий. Мррр! Туман на усах. Туман вокруг Станиславы. Вот она, моя драгоценная. Улыбается чему-то. Почти рядом. Белая кровать, запах лекарств, трубки от ка-пель-ни-цы… Муррр! И туман. Клубится вокруг головы. Мур! Мур! Муррр! Впиваются когти в зловещую темень, отступает морок от Стаськи, забирает с собой ненасытную боль.
— Брысь!!! Не смей портить плед!
«Дура повседневная! А еще мать!»
Потерян туман. Разорвана связь со Стасей. А эта лицо довольное сделала, плед — энергопост! последний! — разглаживает, как родной. От злости и отчаяния шерсть встает дыбом, а когти и зубы сами впиваются в руки обидчицы. Темень перед глазами, вкус крови на языке. Прочь от Ее пледа, бестолковая твоя голова! Ай! Она еще и дерется. Дрянь, дрянь, дрянь! Попадешь ты в беду — ни одна душа на помощь не придет! Я точно и усом не дерну.
В шкаф плед спрятала!
Сворачиваюсь клубком на кровати. А что остается — без единого поста-то? Хорошо хоть спать теперь можно спокойно — Повседневность сейчас ко мне и подходить боится. Раны зализывает на кухне…
Туман над болотом. Клубится черными вихрями. Окутывает утопающую в трясине кровать (откуда на болоте кровать? Откуда в Стаськином сне болото?). Моя Замечательная бредет сквозь туман. Чвакает под ногами трясина. Стася, не ходи туда, не надо! Это плохая кровать! Пожалуйста! Подошла… Присмотрелась. И застыла, не в силах оторвать взгляд от спящей Виктории. Беги, Стаська! Неужели не видишь? Нельзя к ней приближаться! Видит она. Видит то, чего в принципе не может быть. Безголовая лежит Виктория. Но живая. И будто ждет чего-то. Дождалась. Всколыхнулся туман. Забурлило болото. Захлестнуло обеих. А когда рассеялся морок, поднялась мать с кровати. И голова на месте. А Станислава…
Проснись же, Станислава! Проснись, пес тебя за ногу! Ты не должна остаться в этой кровати! ОЧНИСЬ!!!
От ее крика переполошилось полбольницы. «Голова. Это просто потому, что у меня болит голова», — уговаривала сама себя Станислава, вцепившись в одеяло.
«Вам приснился плохой сон, вот, выпейте… Сейчас все пройдет», — вторила девушка в белом халате. Да, Стася, дурной сон, сотрясение мозга средней тяжести, о другом — не думай. Вернешься — подумаем вместе. Спи, мой любимый человечек. Спи.