— Война прервала мое любимое занятие, — сказал он. — Долго перо в руки не брал. Поход за походом. Не до писанины было. А однажды мм такое пережили, что, наверно, никому не снилось. Возвращаемся домой, и ребята говорят: «Жаль, нет с нами корреспондента. Написал бы, как в пасть к дьяволу залезли». Я промолчал. Думаю, придем домой, попробую написать в «Краснофлотец». Написал. Напечатали. А потом редакция стала теребить — давай еще. Вот и пошло...
— Что же было в этом походе, что вас так взволновало? — заинтересовался я.
Семенов пригладил русые волосы, откинулся на спинку стула и сказал:
— Может, сегодня такое и не в диковинку. Потому не первый год воюем и много всего повидали. А тогда, с непривычки, было страшновато... Находились мы на позиции. Немцев подстерегали. Во время зарядки получили донесение летчиков — идет конвой курсом в порт Петсамо. Ну, мы, понятно, обрадовались, погрузились и полным ходом ему наперехват. А тут, как на грех, туман. Корабли-то и проскочили незамеченными. Другой командир, может, сказал бы: «Черт с ними, других найдем». А наш пустился вдогонку. Догнать мы их не догнали. Тогда решили прорываться в самый порт и тюкнуть их у причала. Вот тут-то и началось... У входа там была поставлена противолодочная сеть. Ворота на короткое время открываются, пока идут корабли, и снова закрываются. Мы прождали несколько часов, пока не появился какой-то буксиришко. За ним в кильватерной струе мы незаметно проникли в гавань. Транспорта уже были там и разгружались. Мы выпустили торпеды, услышали взрывы, командир приподнял перископ: оба транспорта горели... Теперь самое главное было, как можно скорее унести ноги... А тут немецкая батарея открыла огонь, стреляла ныряющими снарядами, и катера пошли бросать бомбы. Наша «малютка» дрожала, вот-вот рассыпется. Кое-как мы добрались до выхода, а там опять злополучная сеть вроде ловушки. Командир решил, что, если создастся безвыходное положение, бросим гранаты в снарядный погреб — и конец всему... Но с нами был флагманский штурман бригады подплава Михаил Минаевич Семенов; он вспомнил про приливы и отливы, заглянул в лоцию и определил — скоро будет очередной прилив, вода поднимется на два с лишним метра, и мы сможем проскочить над сетью. Так оно и случилось. Благодаря его находчивости мы и спаслись...
Рассказ Семенова произвел на меня большое впечатление, и я решил, что эту историю стоит осветить на страницах «Правды». Но дело сравнительно давнее. Надо найти приемлемую форму подачи такого материала. Возможно, не специально об этом писать, а в какой-то большой обобщающей статье уделить этому походу побольше места.
Так оно и получилось. Перезнакомившись со многими подводниками, я добрался и до командира бригады Героя Советского Союза капитана первого ранга Ивана Александровича Колышкина — человека на редкость скромного, обаятельного, бесстрашного воина и умного, тактичного воспитателя, которого отцом родным считала молодежь. Прежде чем возглавить бригаду, он сам много плавал в качестве командира дивизиона «малюток», на лодке Фисановича совершил самый первый прорыв в Петсамо и как бы проложил дорогу остальным.
Его все хорошо знали, и мне казалось, что его статья в «Правде» прозвучит...
Связавшись с редакцией и получив «добро», явился я к Ивану Александровичу с таким предложением. Он задумался, потер лоб и ответил:
— Можно. Если вы поможете...
Я обрадовался такому откровению и сказал, что готов все сделать, лишь бы получилась хорошая статья. О чем она, это было ясно: боевые действия подводного флота. И ясно, что разговор пойдет о людях, создавших славу Северному флоту. Но этого мало. К тому времени редакция требовала материалы, характеризующие не только героизм, мужество, находчивость, но требовалось обобщить боевой опыт и, по возможности, раскрыть то, что помогает людям одерживать победы. На это нас ориентировала редакция, и с этого начался мой разговор с Колышкиным.
Иван Александрович все прекрасно понимал.
— Нужен опыт, который пригодится другим флотам, сказал он. — У нас накопилось много такого, что опрокидывает традиционное представление о действиях подводных лодок. Например, считалось, что первое условие успеха подводников — скрытность подхода к цели, а наши командиры лодок не менее успешно выполняли задания, действуя в надводном положении, ведя артиллерийский бой с надводными кораблями.