— Может быть, лучше поедем на моей машине? — неуверенно предложил Олег, теребя в руках шлем.
— Все-таки ты боишься, — ответила Таня. — Думаешь, я задумала покушение на твою бесценную жизнь?
— Нет, я так не думаю, — торопливо ответил Олег, чувствуя, что краснеет.
Но над городом уже легли сизые вечерние сумерки, так что Таня не могла видеть краску, залившую щеки Олега. — Но опасаюсь. Говорят, что женщина за рулем мотоцикла будет пострашнее «Фауста» Гете.
— Ты читал «Фауста»? — удивленно вскинула брови девушка.
— Нет, — ответил Олег, — просто так говорят…
— Да, мужчины много чего говорят, — заметила Таня. — Когда они видят женщину за рулем, они трясутся от страха и их сердца убегают в пятки. Вот и ты трясешься…
— Трясусь, — выдохнул Олег, — но не от страха.
— А от чего? — Таня удивленно посмотрела на него.
— Мне страх как хочется тебя поцеловать…
И, не дожидаясь ответа, он порывисто обнял девушку и надолго приник к ее губам, податливым и твердым одновременно. Таня ответила на его поцелуй.
— Могу поспорить, — сказал Олег, с трудом отрываясь от горячих губ девушки, — что твоя колымага не проедет дальше ста метров!
— Могу поспорить, — улыбнулась Таня, — что она проедет гораздо дальше! — карие глаза девушки возбужденно сверкнули.
— Хорошо, спорим! — загорелся Олег. Он еще ощущал на своих губах сладкий вкус поцелуя. — На десять поцелуев принцессы. В роли принцессы ты…
— А в роли принца, конечно же, ты, — насмешливо проговорила Таня. Тоже мне, лорд с планеты Земля… — Олег не понял Таниной реплики, но переспрашивать не стал. — Хорошо, спорим. Если я проиграю, ты целуешь меня. А если проиграешь ты, то… — Таня пристально взглянула в глаза Олега, обжигая его сердце карим взглядом.
— Ты меня запутала, принцесса, — смущенно проговорил он, — получается, что я буду должен тебе в любом случае?
— Конечно, — кивнула девушка, хитро прищурившись. — Или ты против?
— Нет, конечно… Я только не понимаю, зачем нам спорить, если я могу тебя поцеловать и так?
Он снова хотел обнять девушку и прильнуть к ее горячим губам, однако на этот раз Таня отстранила его губы, прикрыв ладонью, и сказала:
— Не спеши…
Олег поцеловал ее холодные пальцы.
Пальцы остро пахли бензином, и это почему-то расстроило Олега.
Руки хорошеньких девушек не должны пахнуть бензином. Они должны источать тонкие ароматы самых изысканных французских духов…
— Не спеши, — повторила Таня, но тихие звуки ее мягкого голоса были такими нежными, такими обволакивающими, что сердце Олега заколотилось так быстро, словно оно было маленькой сизокрылой пташкой, запертой в железной клетке.
И эта пташка заметалась в тесном пространстве, ограниченном острыми железными прутьями, в поисках несуществующего пути на волю.
Олег едва сдержался, чтобы не стиснуть девушку в своих объятиях…
— Не спеши, — повторила Таня, которой, видимо, передалось возбуждение Олега.
Странные у них все-таки были отношения…
Таня категорически возражала против секса, однако ничего не имела против поцелуев. Причем поцелуев отнюдь не братских, то есть чисто символических, а самых что ни на есть настоящих, горячих и страстных. И целовалась она так, что Олегу казалось, что Таня боится, что этот поцелуй окажется последним в ее жизни. И она вкладывала в него всю свою нерастраченную девичью нежность, всю еще не раскрывшуюся женскую чувственность, полностью отдаваясь во власть стихийной, испепеляющей душу страсти, словно желая раствориться в губах Олега, так что у него, знающего толк в поцелуях, замирало сердце и захватывало дух, и ему тоже не оставалось ничего, кроме как умереть, когда застывшая от наложенных на нее волшебных чар душа покидала дрожащее от волнительной страсти тело, улетая куда-то очень далеко, полностью исчезая там, где не существует ни пространства, ни времени…
После таких поцелуев Олег долго не мог прийти в себя. А когда к нему возвращалась способность соображать, он думал о том, какой ненасытной и страстной должна быть эта невинная девушка в постели, если одним лишь поцелуем она способна довести до сумасшествия…
Таня нацепила на голову шлем, по-ковбойски оседлала мотоцикл. Олег со вздохом пристроился на заднее сиденье. Ему по-прежнему не нравилась эта затея. Не к месту вспомнилось, что недавно разбился насмерть какой-то байкер, который тоже любил лихо гонять по ночам. У почтамта до сих пор висит фото молодого смеющегося парня лет двадцати, перехваченное черной ленточкой.
— Держись крепче! — сказала Таня.